Коллектив авторов - Журнал «Юность» №01/2022

Карлсон умер. Сегодня хороним.
Озорной человек-вертолет.
Карлсон умер, какая ирония:
тот, который на крыше – живет.
Собирать только близких решили.
Вот оградка литая, за ней
малыши необычно большие
из обычных нешведских семей.
Им знакомы подагра, виагра,
и вершины – и самое дно.
С телефона поставили Вагнера —
неуместно, нелепо, смешно.
Говорят говорящие плохо
про «народная память жива»,
про «закончилась эта эпоха»
и другие такие слова.
Как тащил – удивительно! – столько
неизбывную радость свою
в опустевшем, как жизнь алкоголика,
подмосковном осеннем раю.
Вот на кнопку на пузе героя
уж нажали и горькую пьем.
И пропеллер, как бур Метростроя,
начинает входить в глинозем…
Самолет в небесах над погостом
тянет белую-белую нить.
Да. Спокойствие, только спокойствие,
как любил кое-кто говорить.

Мы любили друг друга
на бетонных ступенях мира,
на заросших кустами балконах
пустой империи,
изучали друг друга,
аккорды шнурков и молний,
познавали под черным солнцем
железный запах.
И шуршали,
срываясь в пропасть,
живые камни,
и вокруг плотоядно скалились
злые листья.
И бежали, щитками хлопая,
бронтозавры,
отголоски незавершенных
родительских миссий.
Это потом
из нас вылупятся
либералы и патриоты,
бизнесмены и биполярники,
мученики эмиграции,
андроиды госзаказа,
это потом —
мужчины в черном,
женщины в золотом.
А пока —
ненасытный дракон
с многопользовательским хребтом,
стометровый атом,
пейзаж, сотворенный ртом,
и прозрачный Моцарт —
молотом, долотом.
Только Бог и ветер.
А пакость – потом, потом.

Алло, алло… по всей Земле… алло…
Алло по всей Земле, во все пределы…
Как ждут письма, мы ждали НЛО:
оно було, но к нам не долетело.
Как старый хрыч с любовницей в СВ —
вот так страну. Урывисто и наспех.
А мы чего? Мы дети НТВ.
Кому скажи сейчас – поднимут на смех.
А ведь смешно по большей части тем,
кто слов не ест этически скоромных.
Но комиссар наденет пыльный шлем
и этой контре все еще припомнит.
Мы те, кто рос в податливой плоти́
больной страны. Как демон, в самом деле.
Мы те, кто рос, когда нельзя расти, —
мы злой народ. А вы чего хотели?
Наш Бог мелькнул, заплакал и исчез.
Шел год Степана. Или все же Хрюна?
Мело, как в той кассете VHS …
Арракис… Дюна…

Нас учили не мыслить шире
в постсоветском цветном раю.
Полу-Маугли, полу-Мцыри
представляться бы в интервью.
Наши старшие, выжить силясь,
нас не били, и очень зря.
В мультик плавленый провалились
ненаследники Октября.
Грустный дяденька у престола
от Кощея охраняет иглу.
И танцует Наташа Ростова
на балу.
На медведе Балу.

1. Чем дольше явь, тем интересней сны.
Мне было двадцать три, мне точно было.
Я слой за слоем город на себя
наматывал – все будущие смыслы.
2. Тогда Академический район