Марат Валеев: Бестолочь. Приключенческая проза

Нет, но ведь как меняются со временем нравы: никогда на его памяти бомжи не гопстопничали! А тут встали на пути, помахивают всякой херней в руках, как кистенями, ухмыляются, уверенные в своей безнаказанности. И сейчас больше, чем уверены, что попавшийся им на кладбище лох со своей бабой конечно же, испугался и полез в карман за кошелем.

Егор, перед тем как ступить за кладбищенскую ограду, отвернувшись от жены, как бы прикуривая (зачем жену пугать?), поставил пистолет на боевой взвод. Проколотый подкрученным вентилем баллончик со сжатым воздухом негромко пшикнул, заполняя камеру пистолета и извещая о готовности выплевывать стальные шарики калибра 4,5 мм. с начальной скоростью 150 метров в секунду.

Обойма была полна этих самых шариков – Егор проверял перед тем, как отправиться на гулянку по поводу возвращения племяша из армии. Была у него и запасная обойма, которую он положил в нагрудный карман рубашки, чтобы была под рукой. Хотя очень надеялся, что, как и доселе, ему не придется махать перед кем-то стволом с сомнительными (он это, конечно, признавал) боевыми качествами. Да вот зря, выходит, надеялся. Придется показать этим отморозкам пистолет – кулаками отбиться не получится, вон они какие мордатые, хоть и бомжи.

Еще в кармане сняв пистолет с предохранителя, Егор, не спеша, чтобы показать этим отморозкам полную уверенность в своих силах, вытянул его, угрожающе отсвечивающей черной окраской, на свет божий, то есть лунный, и тут же нацелил ствол в лоб тому бомжу, что был вооружен ножом.

– Мужики, – спокойно сказал Егор. – Я никого не трогал. Вы сами напросились. Но если сейчас же исчезнете, я не буду стрелять.

Бомжи, увидев пистолет, явно оторопели. Двое крайних начали переглядываться между собой. Но тот, что был с ножом, похоже, выпил той дряни, которую они хлебали в своей вонючей компании на заброшенной безымянной могиле, больше всех, и продолжал медленно надвигаться на Егора, все также мерзко улыбаясь.

– Че, из газовика хочешь пукнуть? – хихикнул он. – Ну, пукни, пукни. Но учти, если я, мля, хоть раз чихну от газа, пожалеешь, что…

Он не успел договорить, потому что Егор, которого с ног до головы окатило жаром ярости, поймал в прицел прищуренный глаз бородатого и раз за разом, трижды нажал на курок. Выстрелы прощелкали неожиданно громко, как из мелкашки. Бородатый взвыл и, уронив нож, обеими ладонями закрыл лицо и упал на колени. Сквозь грязные пальцы его просочилась кровь и закапала на утоптанную тропинку.

«Так, срок за увечье я себе, кажется, уже обеспечил, – холодно подумал Егор. – Так что теперь по барабану!».

И он, поведя стволом, также трижды выстрелил в побелевшее лицо второго бомжа, занесшего над его головой железную трубу. Тот отбросил трубу и схватился за лицо – видно было, что пульки пробили ему нос и щеку, потому что места пробоин тут же окрасились кровью.

– Мля, больно же! – прохрипел бомж. – Не стреляй, сука, я все, не стреляй больше…

Он повернулся и, спотыкаясь, пошел прочь.

Третий бомж не струсил. Он прыгнул вперед и успел ударить Егора своей суковатой дубинкой. Но Егор в последний момент дернулся в сторону, и дубинка, оцарапав ухо, смачно впечаталась ему в левое плечо. Однако Егор боли не почувствовал и на ногах устоял. Стрелять было уже некогда, и он, отведя руку с пистолетом назад, со всей силы ударил третьего и последнего своего противника по уху. Пистолет негромко лязгнул, и под ноги Егору выпала обойма. Но нанесенный им удар сделал свое дело: бомжара рухнул навзничь и лежал теперь неподвижно как груда тряпья.

– Аааааааааа! – только тут Егор расслышал этот исступленный и непрекращающийся вопль, который, прижав руки к груди и выпучив безумные глаза, издавала широко открытым черным ртом его Лариса.

– Заткнись, дура! – рыкнул на нее Егор, разглядывая пистолет – точно, рукоятка зияла пустотой прямоугольной дырки. Но искать обойму было некогда, а про запасную Егор забыл. И надо было срочно делать ноги, потому что там, сзади, у того самого жуткого костра поднялся негромкий гвалт, послышались маты. Если бомжи вернутся сюда всей толпой – хана, пустым стволом этих человекоподобных будет уже не напугать.

– Побежали отсюда! – спрятав пистолет в карман куртки, схватил Егор жену за руку. – Да туфли, туфли сними и неси их в руке!

И они, пригнувшись, побежали к выходу с кладбища так, как, наверное, никогда еще в жизни не бегали. Топота преследования, к счастью, Егор не слышал.

Пистолет в кармане куртки больно бил Егора по бедру, и у него даже мелькнула мысль выкинуть его. Но, вспомнив, какую только что сослужила ему служба эта «хлопушка», он отмахнулся от этой мысли.