Леонид Канашин - Приключения новичка в тайге

Меня встретил начальник отряда – серьезный бородатый дядька по имени Михалыч. Он показал палатку, где я могу расположиться. Потом мы пошли в другую палатку, которая оказалась складом, и там Михалыч выдал мне большой спальный мешок, неподъемные кирзовые сапоги, портянки, накомарник и противоэнцефалитную робу.

Кроме Михалыча в лагере находилась только молоденькая девушка, суетившаяся у костра. Оттуда ветром нагоняло разные вкусные ароматы. Я ничего не ел со вчерашнего вечера и, свалив полученное снаряжение в свою палатку, как бы ненароком нарисовался в поле зрения поварихи, стараясь в то же время не светить фингалом.

– Ты, наверно, голодный? – спросила она. – Солянку будешь?.. Садись за стол.

Повариху звали Люся. Она оказалась племянницей Михалыча и так же, как и я, окончила школу в этом году. В Хабаровске живет на Истомина. Мне она сразу понравилась… Другая выставляла бы себя передо мной, типа какая она бывалая таежница, а эта ничего… К тому же, симпатичная…

Люся рассказала, что геологи еще в маршрутах, но скоро начнут возвращаться.

Делать пока было нечего, и я крутился до конца дня около Люси. Носил ей воду из Гилюя, вскрывал консервные банки, поддерживал огонь в костре. Постепенно лагерь наполнялся веселыми шумными людьми. Геологи мылись в реке, купались, переодевались в домашнее и подходили на кухню. Знакомились со мной.

Когда стемнело, у костра собрались молодые ребята и девушки. Пили чай с запахом дыма, пели под гитару. «Машина времени», Розенбаум, Высоцкий… Здорово! Люся сидела напротив меня. Глаза ее в свете костра блестели как-то особенно.

Потом все разошлись, и я остался один. От реки несло прохладой. Я ворошил палкой догорающие головешки, чтобы продлить жизнь костру. Если честно, было страшно идти в палатку, сразу за которой черной угрюмой стеной стояла тайга. Мне казалось, дикие звери, затаившиеся там, только и ждут, когда я лягу, чтобы растерзать меня в спальном мешке.

Неожиданно в палатке, ближайшей к костру, послышались громкие голоса. Тусклый свет свечи пробивался из окна, затянутого противомоскитной сеткой. Я узнал голоса: спорили Михалыч и молодой геолог Алексей.

– Как ты не понимаешь, – басил Михалыч, – что на проверку этой аномалии нет ни времени, ни людей? До конца сезона осталось всего ничего, а у нас еще не закрыта Джелтулинская площадь, а там десятки аномалий похлеще этой!

– Михалыч, таких аномалий больше нет! Да, она слабенькая, но взгляни, здесь пик не только по урану («Значит, все-таки уран!» – подумал я), но и по калию!

– И что с того?

– А то, что в Якутии уникальные руды урана богаты именно калием! Калий – это важный поисковый признак!

– Только не надо, Алексей, за уши притягивать аналогии с Якутией! И потом, ты что, думаешь в аэропартии дураки работают? Если бы эта аномалия была стоящей, они бы сами сразу ее проверили!

– Хорошо! – в голосе Алексея послышалась ирония. – Давай продолжим гнать план, давай накручивать километраж на площадях, пустых, как бубен, а уникальное, может быть, месторождение пусть дожидается более достойных открывателей!

– Ладно, – сказал Михалыч устало, – можешь туда отправляться хоть завтра. Только моторку я тебе не дам!

– Так туда сто с лишним километров! – возмутился Алексей.

– Сплавом, на резиновой лодке… За пару дней доберешься! Ну, а обратно, так и быть, вывезем… И вот что еще: Ванечку я тебе тоже не дам! Он будет делать спектрометрию на Джелтуле.

– Я что, сам буду радиометр таскать?

– Возьми Георгия.

– Какого Георгия?

– Новенького.

– Этого тошнотика?! Да он в первом же маршруте загнется!.. Его еще неделю надо учить!.. Если вообще он обучаемый! Ты слышал, что он учудил?

– Что?

– Он на Золотую Гору на такси приехал! Впервые в истории! Все бичи Зейского района на ушах стоят!

– Красавец! – засмеялся Михалыч. – Ладно, Алексей, давай до завтра!.. Утро вечера мудренее!..

Тут я, испугавшись, что меня обвинят в подслушивании, поборол страх и быстро прошел в свою палатку. Там было холодно и сыро, со злым нетерпением звенели голодные комары. Я зажег свечу, разделся и забрался в спальный мешок. Подумал, гасить свечу или нет, потом все-таки загасил. Я лежал в темноте и прислушивался к разным подозрительным шорохам. В спину давили жерди нар. Эскадрильи комаров пикировали на меня волна за волной. Я исхлестал себе всё лицо, прежде чем догадался натянуть на голову накомарник. В накомарнике стало невыносимо душно… «Нет, утром попрошу отправить меня домой!» – подумал я и уснул.