Уилбур Смит - Пылающий берег

Женщины побежали в поле, чтобы принести птиц.

— Три голубя двумя выстрелами! — Сантен вернулась и встала рядом с Майклом, поглаживая мягкое теплое тельце мертвого голубя и глядя на стрелка.

— Это была случайность, — угрюмо сказала Анна. — Никто не может подстрелить двух голубей намеренно, по крайней мере, на лету.

Следующая стая была больше первой, и птицы летели, сбившись вместе. Майкл подстрелил трех выстрелом из одного ствола, а четвертую — из другого. Сантен, торжествуя, обратилась к Анне:

— Опять случайность? — злорадствовала она. — Как же везет сегодня капитану!

Через полчаса еще две стаи подлетели на расстояние выстрела, и Сантен серьезно спросила:

— Вы никогда не промахиваетесь, Mijnheer?

— Там, наверху, — посмотрел Майкл в небо, — если промахнешься, то ты мертв. Пока я ни разу еще не промахнулся.

Сантен поежилась. Смерть — опять это слово. Смерть была всюду вокруг них, и там, на холмах, откуда в этот момент канонада доносилась подобно глухим раскатам грома, и там, в небе, над ними. Она посмотрела на Майкла и подумала: «Я не хочу, чтобы он умирал… ни за что! Никогда!»

Она встряхнулась, как бы отгоняя мрачные мысли, и с улыбкой попросила:

— Научите меня стрелять.

Просьбу внушил ей Майкл. Это позволило бы ему дотронуться до девушки, даже под ревнивым взором Анны. Он поставил Сантен перед собой и помог ей занять классическую стойку, при которой левая нога выдвигалась вперед.

— Это плечо ниже. — Оба ощущали каждое соприкосновение, как удар тока. — Слегка поверните бедра сюда. — Майкл положил руки ей на бедра. Голос его звучал так, будто он задыхался, когда девушка сильно прижалась к нему ягодицами, и это естественное давление подействовало на него опустошающе.

Первый выстрел отбросил Сантен ему на грудь, и он обхватил ее, поддерживая, а голуби нетронутыми направились к горизонту.

— Вы смотрите на мушку ружья, а не на птицу, — объяснил Майкл, все еще обнимая Сантен. — Смотрите на птицу, и ружье само за ней последует.

От следующего выстрела толстый голубь свалился с неба под восторженный визг обеих женщин, но, когда Анна побежала поднять его, дождь, давно уже готовый пролиться, опустился на них подобно серебряному занавесу.

— Амбар! — прокричала Сантен и со всех ног понеслась вперед по тропинке. Дождь сек верхушки деревьев и миниатюрными снарядами разрывался на коже, так что от его ледяных уколов перехватывало дух. Сантен достигла амбара первой, мокрая блузка приклеилась к телу, и Майклу было точно видно, какой формы у нее грудь. Пряди темных волос девушки налипли на лоб, она отряхивала юбку и смеялась, глядя на него и не делая попытки уклониться от его взгляда.

Вход был со стороны тропинки. Амбар был построен из квадратных желтых каменных блоков, а его соломенная крыша стала ветхой и изношенной, как старый ковер. Половину амбара заполнили кипы соломы, которые поднимались рядами до крыши.

— Это надолго, — мрачно проворчала Анна, разглядывая из-под крыши потоки дождя и стряхивая с себя воду, словно буйвол, выбравшийся из болота. — Мы тут застрянем.

— Давай, Анна, пока ощиплем птиц.

Они удобно расположились повыше, на тюках соломы, причем плечи Сантен и Майкла почти соприкасались, и принялись болтать за работой.

— Расскажите мне об Африке, — потребовала Сантен. — Там что, действительно так темно?

— Это самая солнечная в мире земля, даже слишком много солнца.

— Я обожаю солнце. — Сантен тряхнула головой. — И ненавижу холод и сырость. Для меня никогда бы не могло быть слишком много солнца.

Майкл рассказал ей о пустынях, где никогда не идет дождь.

— Здесь за один день может выпасть осадков больше, чем там за весь год.

— Я думала, что в Африке только черные дикари.

— Нет, — рассмеялся он. — Там полно белых дикарей тоже, а еще черных джентльменов. — И заговорил о крошечных желтокожих пигмеях из лесов Итури [61], ростом всего по пояс белому мужчине, и о гигантских ватуси, которые считают любого, чей рост меньше двух метров, пигмеем, и о тех благородных воинах племен зулу, которые называют себя детьми небес [62].

— Вы говорите так, словно любите их.

— Зулусов? Да, наверное, люблю. По крайней мере, некоторых из них. Мбеджане…

— Мбеанне? — Она неправильно произнесла имя.

— Зулус. Он рядом с моим дядей Шоном с тех самых пор, когда они оба были мальчиками. — Майкл использовал зулусское слово «умфаан», и ему пришлось перевести его девушке.

— Расскажите мне о животных. — Сантен не хотелось, чтобы он умолк. Она была готова беспрерывно слушать его голос и истории. — О львах и тиграх.