Уилбур Смит - В поисках древних кладов

Клинтон казался старше, выглядел усталым и подавленным.

— Вы все-таки не покинули меня в моем бесчестье, — бесхитростно сказал он.

Караульный офицер сел и попытался сделать вид, что не прислушивается к их беседе. Робин и Клинтон, неестественно выпрямившись, сидели лицом друг к другу на неудобных стульях, и их разговор поначалу звучал очень скованно. Они вежливо обменивались вопросами о здоровье.

Потом Робин спросила:

— Вы получали газеты?

— Да. Надзиратель ко мне хорошо относится.

— Значит, вы читали, что обещал на инаугурации новый американский президент.

— Линкольн всегда был убежденным противником работорговли, — кивнул Клинтон.

— Он наконец предоставил судам Королевского военно-морского флота право досмотра.

— И шесть южных штатов уже отделились, — мрачно сообщил Клинтон. — Если президент попытается удержать их силой, будет война.

— Это так несправедливо, — вскричала Робин. — Всего несколько недель — и вы были бы героем, а не… — Она замолчала, прижав руки к губам. — Простите, капитан Кодрингтон.

— Больше не капитан, — поправил он.

— Я так виновата перед вами… если бы я не послала письмо…

— Вы такая добрая, такая славная. — Клинтон помолчал и внезапно выпалил: — И такая красивая, что я не могу отвести глаз.

Робин вспыхнула, щеки залило жаркой волной. Мисс Баллантайн взглянула на караульного офицера, слушавшего их разговор. Он сосредоточенно разглядывал неровный гипсовый потолок комнаты.

— Знаете, о чем я подумал, когда вошел в судейскую комнату и увидел, что кинжал нацелен на меня? — продолжал Клинтон, и она покачала головой. — Я подумал, что теряю вас. Что они меня повесят и я вас больше никогда не увижу. — Его голос так дрожал от прилива чувств, что офицер не выдержал и поднялся на ноги.

— Доктор Баллантайн, я выйду на пять минут, — сказал он. — Вы можете дать слово, что в мое отсутствие не станете передавать заключенному оружие или инструменты?

Робин отрывисто кивнула и прошептала:

— Спасибо.

Едва закрылась дверь, Клинтон бросился к Робин и упал перед ней на колени. Обеими руками он обнял ее за талию и прижался лицом к ее груди.

— Но у меня ничего нет, я не могу предложить вам ничего, кроме моего позора.

Робин неожиданно для себя начала гладить его волосы, точно утешая обиженного ребенка.

— Я вскоре вернусь в ту чудесную страну на Замбези. Я знаю, эта страна предназначена мне судьбой, — тихо произнесла она — Врачевать тела и души людей, живущих там.

Мисс Баллантайн немного помолчала и нежно взглянула на Клинтона.

— Вы говорили, что вам нечего мне предложить, но у меня есть что предложить вам и что разделить с вами.

Капитан поднял голову и вопросительно посмотрел на нее. В его бледно-сапфировых глазах загорелась надежда.

— Вам не хотелось бы служить Господу? Принять духовный сан, стать миссионером и отправиться со мной в неизведанные места, в страну Замбезию?

— Провести жизнь с вами и с Богом, — он говорил еле слышно, у него перехватило дыхание. — Я и мечтать не мог, что стану достоин такой чести.

— Этот парень — педант, — сурово сказал Зуга. — И черт побери, теперь в придачу и тюремная пташка. Ни один из вас не сможет и ногой ступить в приличное общество.

— У него чистая и благородная душа, и он нашел свое истинное призвание в служении Господу, — горячо возразила Робин. — Ни один из нас не собирается проводить много времени в приличном обществе, можешь быть уверен.

Зуга пожал плечами и улыбнулся:

— Разумеется, это твое дело. По крайней мере он сколотил приличную сумму призовых денег, которые у него никто не отнимет.

— Уверяю тебя, деньги ничуть не повлияли на мое решение.

— Охотно верю. — Улыбка Зуги приводила ее в бешенство, но, прежде чем она успела придумать ответ поязвительнее, он отвернулся, прошел по длинной веранде, увитой плющом, и остановился, сунув руки в карманы и глядя в сад Картрайтов. Вдалеке сквозь дубы и пальмы проглядывали голубые блики залива.

Гнев Робин утих и сменился сожалением. Похоже, им всю жизнь суждено браниться из-за пустяков, их желания и побуждения всегда диаметрально противоположны.

В первый миг она не только обрадовалась, но и облегченно вздохнула, увидев, что с ним все в порядке. Когда Зуга на костлявом муле с продавленной спиной появился в конце тропинки, ведущей к особняку Картрайтов, она с трудом узнала его. Только когда он спешился и приподнял старую грязную шляпу, Робин завизжала от радости, вскочила из-за обеденного стола, сбежала с веранды и повисла у него на шее.