Владимир Леонов - Великие легенды Европы. От Соломона до Кончиты

Словно летит, как птица по воздуху, мальчуган навстречу Теллю, а в руках у него две половинки яблока.

Как живая, покачивается в стволе липы стрела.

Пришел на помощь оружейник Конрад: взял он из рук Телля самострел, чтобы мог отец прижать сына к груди.

Забыты Гесслер и его стражники. Радостно обступили люди Вильгельма Телля.

И вдруг толпу прорезал скрипучий противный голос Гесслера:

– Поведай мне, Телль, а зачем ты спрятал на своей груди вторую стрелу?

– Это обычай стрелков, – ответил Телль и прижался щекой к голове ребенка. Еще хранят волосы сына запах яблока.

– Неправду ты мне говоришь, стрелок. Я хорошо знаю обычаи твоей страны. Такого нет обычая. Не трусь, дай ответ по совести. Какой – бы не был ответ, жизнь я тебе сохраню

Поспешил оружейник Конрад остановить Телля – протянул руку, чтобы не дать сказать другу, но не успел. Телль уже сделал шаг навстречу наместнику. А может быть, навстречу смерти?

– Я дам правдивый ответ. Эта вторая стрела предназначалась тебе. Дрогни моя рука, попади я в сына, второй раз я бы не промахнулся, сразил тебя насмерть…

Внимательно посмотрел Гесслер в глаза Вильгельму Теллю и вздрогнул: увидел в них то, чего больше всего боялся.

Нет, не было покорности в этих людях. Людях вольных гор. Ой не зря доносили ему шпионы, что высоко где – то в снежных горах, куда не может добраться ни один солдат, собирается этот грязный нищий сброд. И вроде уже заключен союз трех капитанов о войне за победу. До сегодняшнего дня не верил он этим доносам. Хотя многих людей пытал он, допрашивал в подземельях своего замка – никто не давал показания. А сейчас понял – все так и есть!

И заговорил Гесслер, задыхаясь от злобы:

– Слово свое я сдержу! Жить ты будешь, Вильгельм Телль. Но никогда не увидишь ты ни луны, ни солнца. Сдохнешь в подземелье моего замка. Немедленно схватить его, бросить в темницу! Остальных разогнать! Освободить площадь! Собаки и свиньи! Грязные оборванцы!

На берегу дивного озера стоит замок наместника Гесслера. В мрачном его подземелье проведет остаток своей жизни Вильгельм Телль.

Вот отчалило от берега двадцать лодок. На первой лодке с пурпурным флагом сам господин наместник, с ним в лодке – восемь именитейших дворян.

Стелется ладья наместника по светлым волнам озера. Подобно журавлиная стая, за ней несутся другие лодки. Сильно гребут гребцы, наклоняются вперед, рывком откидываются назад. На дне ладьи лежит повязанный Телль. Не видит он родных берегов, но надним, над головой, родное небо волной Швейцарии.

Малиновая бархатная подушка на деревянном сидении. Своим массивным телом давит подушку господин наместник. Юный дворянчик, согнувшись в рабском угодливом поклоне, наливает ему в кубок густое рубиновое вино из серебряной фляжки.

Очень недовольным чувствует себя наместник. Вспоминает с содроганием: как он мог там, на площади показать свой страх толпе! Тот страх, необъяснимый, возникший у него перед голодранцами, не покидает и сейчас. Что боится Гесслер? Потекло по его пальцам вино, проливаясь из кубка. Почувствовал озноб, холодный порывистый ветер примчался с озера. Посмотрел наместник на небо, оно изменилось, потемнело, надвинулось близко над головой. Прошелся по людям вихрь. Лодку болтает, бросает с вольны на волну.

Сняли паруса. Тревога в глазах рулевого: впереди по курсу скалистый берег. Темно враз стало, как будто пришла ночь. Голубые острые молнии рассекают черное небо.

Страх охватил Гесслера вконец, он что – то кричит гребцам, но ветер не доносит слова – тонут они в бушующей воде. Все попадали на дно лодки, сбились в кучу. Плащи от воды стали тяжелыми, словно деревянные, перья на шляпах обвисли. Гесслер пытается держаться за скамейку, малиновая подушка сгинула в темной воде.

Видя все, о ужас: ветер гонит лодку прямо к берегу, на острые скальные выступы.

Кричит рулевой – руки ко рту приставил, чтобы услышали его. Едва прорывается слабый человеческий голос сквозь грохот волн.

– Прикажите, господин наместник, развязать Телля! Только один он может спасти нас – он лучше всех знает эти скалы.

– Немедленно развяжите его! – приказал Гесслер. – Передайте ему руль.

Развязаны руки Телля, с трудом пробирается он к рулю.

Ох как разъярилось озеро четырех кантонов. Бьется беля полоса вокруг скал – знает Телль, что это полоса смерти. Попадет лодка в эту полосу, так закрутит, что уже не справится с рулем, и прямо на скалы выбрасывает тогда лодку. Жди погибель!