Яков Волчек - Сын Карая

Стало холодно. Андрей уселся на пол и прижался боком к горячему телу дремлющего пса.

А в кабине, где ехал майор Гукасян, было жарко. Клонило ко сну.

Молодой женский голос возник в кабине внезапно, словно выплыл из сна:

– Две девятки… Вызываю две девятки… Вызываю майора Гукасяна…

Это заговорила рация.

Майор передвинул рычажок, откашлялся. Все же голос его прозвучал хрипло:

– Майор Гукасян слушает.

– С вами сейчас будут говорить…

Тут же кабину заполнил густой мужской голос:

– Передаю новые данные. Большая часть бежавших возвратилась в колонию. Утверждают, что Числов отпустил их неподалеку от горки Дувал. Оттуда они сорок километров шли пешком. Единогласно сообщают, что бандиты бросили машину на том же месте, где расстались с ними, и намерены выйти к железной дороге возле пункта Спитак-гет. Что думаете предпринять?

Гукасян немного подумал. Сна уже не было ни в одном глазу. Голос звучал все-таки хрипло, наверно, простудился.

– Сообщению о намерении Числова выходить к железной дороге у Спитак-гет не верю. Однако примерно в том направлении у меня движется сейчас группа лейтенанта Дрнояна. Могу дать им по радио соответствующее распоряжение – искать машину у Дувала, бандитов – в районе Спитак-гет. Сам же со своими людьми хотел бы продолжать путь на Караджур и оттуда – к перевалу. Какие будут указания?

Мужской голос ответил:

– Поступайте по собственному усмотрению.

Когда грузовик, везущий бандитов, подошел к горке Дувал, было немногим больше четырех часов дня. Порывами налетал ветер. Солнце пряталось за облаками. Ничто тут не радовало глаз. Справа, слева, впереди и позади – только камни. Остро торчащие, будто они пронзили весь земной шар, от центра до поверхности, и гладкие, словно отшлифованные морской волной. А цветом какие угодно – от ржавого до густо-черного. Ветер сдувал верхний земной покров и пылью развеивал его по долине. Но что же тут прятала земля в своей сокровенной глубине? Опять камни. Были среди них огромные, величиной с обеденный стол и даже со скирду сена.

Вот на такой камень и влез Геннадий Числов. Огляделся. Вокруг стояли его приближенные. Кто разминал ноги после неудобного сидения в кузове автомашины, кто искал хоть какого-нибудь ручейка, чтобы напиться. Еды у них не было, и воды они здесь тоже не нашли.

– Граждане! – Числов повернулся, ветер ударил ему в лицо и замел бороду на плечи. – Кто из вас считает колонию родным домом, может отправляться к начальнику с повинной. Пообещал я отпустить вас – и вот на этом месте отпускаю. Как вы доберетесь – это ваша забота. Я лично советовал бы вам вызвать такси. А кто со мной на волю, тот слушай внимательно. Машину мы здесь бросаем. Дальше нам на ней не пробиться. Сюда ехали хоть и по бездорожью, но все же одолевали. А тут – вы сами видите, невозможно. И отсюда мы пойдем пешком. А куда – это я вам скажу. Наш путь будет к железной дороге. Витька Визгиленок тут ходил. Витька, как называется станция?

– Спитак-гет.

– Сколько до нее?

– Километров двадцать.

Помолчали. Подумали. Двадцать километров тоже не шутка!

– Дьякон, – Васька Короткий поднял руку, как школьник на уроке, – хотя ты и серчаешь, но я опять скажу. Вот ты этот народ отпускаешь в колонию. А они придут и стукнут начальнику: машину бросили там-то и сами подались туда-то. Хорошо это для нас будет?

– А они не скажут, Вася. Не такие они. Не скажете?

Возвращающиеся загалдели вразнобой:

– Мы к вашему побегу непричастны! Вы нас силком с собой утянули!

– Мы ничего не видели, ничего не слышали, ничего не знаем!

– Вот, Вася, какие это золотые люди. Они нас не продадут. Счастливо, ребята! Доброй жизни вам в клетке за решеткой!

– Не ломайся, Дьякон! – отвечали уже издали уходящие. – Не выставляй себя героем!

Они торопились. Как бы вожак не переменил решение…

Но, как только они скрылись из виду, Числов озабоченно приказал:

– Залазь, братва, обратно в машину.

Никто не шевельнулся. Очень уж неожиданным было это распоряжение.

Поглаживая автомат, Короткий лениво проговорил:

– Дьякон шутит!

Федор Пузанков выскочил вперед. Его трясло – от холода или от злости.

– Для чего ты людям голову крутишь? Большого начальника из себя строишь, да? Решили податься на этот Спитак или нет? Теперь твоей левой ноге другого захотелось – скачите все в машину и еще будем куда-то ехать!

– Феденька, милый человек, – ласково сказал Числов, – я тебя и раньше дурачком считал, а сейчас вижу, что у тебя котелок совсем не варит. Хотите, братва, чтобы я объяснил? Объясню!