Хайнц Конзалик - Операция «Дельфин»

– Я тоже так считаю, – сказал Кларк. – Если не ошибаюсь, друзья, кто-то обещал хорошо угостить нас?..

Когда совсем стемнело, Хелен выбралась из своего убежища. На территории дельфинария было тихо и безлюдно. Все окна столовой в главном корпусе ярко сияли. Здесь сейчас выступал перед учеными адмирал Линкертон.

Лунный свет отражался в огромной чаше бассейна, и казалось, она залита не водой, а расплавленным серебром. А за ним раскинулась безбрежная гладь Тихого океана. Бассейн был соединен с ним узким каналом с двумя шлюзами. Таким образом дельфинов можно было время от времени безбоязненно выпускать в родную стихию – исчезнуть навсегда в глубинах океана не позволяла подвешенная к буйкам в трехстах метрах от берега стальная сетка. Она же надежно предохраняла морской полигон от проникновения сюда акул, рыскающих в поисках пищи близ прибрежных вод. Здесь им было чем поживиться.

Осторожно, стараясь держаться поближе к стене здания, Хелен начала пробираться к отливающей серебром воде бассейна. Затем она подождала немного, огляделась по сторонам и, собравшись с духом, пригнувшись пробежала последние метры, отделявшие ее от ведущей в бассейн широкой лестницы. На ступеньках все еще валялся ее купальник…

Когда позднее ее спросили, зачем она так сделала, Хелен ничего толком не ответила, она этого и сама не знала. Хелен быстро сняла блузку, сбросила джинсы, белье, быстро надела купальник, а затем медленно сошла по ступенькам и инстинктивно вздрогнула, зайдя по пояс в холодную, неподвижную, воду.

Дельфины, давно почувствовавшие приближение Хелен, окружили ее. Они плавали в пяти метрах от нее, слово не решаясь подплыть ближе. Затем Джон медленно направился к ней, издавая тихие, жалобные, похожие на плач ребенка, крики. Оказавшись возле Хелен и коснувшись ее тела, он лег на бок. В такие минуты люди обычно говорят: «Я готов умереть от счастья!» Дельфин Джон своей позой демонстрировал готовность умереть от любви.

– Я снова с вами, – сказала Хелен, и голос ее дрожал. Она провела рукой по гладкому, сверкающему в лунном свете телу Джона и прижала его к себе. Дельфин разинул пасть и громко застонал. – Мне еще предстоит побороться, будет очень нелегко, но никто больше не разлучит нас.

Она разжала руки, потянулась всем телом, нырнула и стремительно понеслась под водой, в этом своем купальнике похожая сейчас на золотую рыбку. Дельфины дружно, как по команде, повернулись и поплыли вслед за ней. Хелен без труда два раза проплыла под водой через весь бассейн, а потом вдруг схватила Джона за за хвост, и, пока они кружились на одном месте, Гарри, Робби и Бобби в неистовстве танцевали на хвостовых плавниках, а Ронни то и дело выпрыгивал из воды и выделывал в воздухе совершенно немыслимые пируэты. Затем она легла на воду, широко раскинув руки и ноги, а дельфины заплыли под нее и стали катать Хелен по бассейну. Эдакий живой плот!

Хелен чувствовала себя совершенно разбитой, но тем не менее была несказанно счастлива. Уже совершенно обессилев, она вылезла из бассейна, уселась на парапете и стала думать о том, как ей завтра вести себя с Ролингсом и что ему сказать. Ведь все решит ее первое слово. И наверное лучше всего просто крикнуть ему: «Хелло!» – так она всегда приветствовала его в бухте Бискейн, а затем мотнуть головой, отбрасывая назад волосы, и мило улыбнуться. И все. Тут даже Ролингс растеряется.

Адмирал Линкертон закончил свое выступление. Слушатели были просто ошеломлены. В сущности, он сообщил им всего-навсего следующее: «По завершении четырехнедельного цикла тренировок все дельфины переходят в ведение штаба ВМС, и ответственность за них теперь несет командование Тихоокеанского флота. Адмирал Рональд Эткинс – руководитель операции „Сириус“ – уже прибыл в Гонолулу и разместил свой штаб на территории военно-морской базы в Пёрл-Харборе. Группы дельфинов теперь официально называются ротами, ученые и дрессировщики становятся инструкторами по боевой подготовке, а командовать ротами будут офицеры, состоящие на действительной военной службе. Новое подразделение получит название „Лорды моря“, командиры рот прибудут завтра и сразу же приступят к исполнению своих обязанностей». Своей последней фразой Линкертон четко выразил мысли всех присутствовавших: «Нам предстоят серьезные испытания».

В перерыве их ожидал еще роскошный ужин, приготовленный поварами офицерского клуба 11-го флота, – Ролингс и Кларк наконец получили возможность поговорить с Линкертоном наедине и узнать у него подробности.