Уилбур Смит - Время умирать

Ее выводок принял это за приглашение поиграть или покормиться. Двое львят набросились ей на голову, пытаясь повиснуть у нее на ушах, а третий тем временем сунулся ей под брюхо и, как толстая коричневая пиявка, впился в сосок. Львица, не обращая на них внимания, снова встала на задние лапы, чтобы продолжить пир. Львенок, повисший на соске, ухитрился продержаться еще несколько секунд, а потом сорвался и шлепнулся между ее задними лапами, а тем временем мать снова принялась рвать и грызть приманку. Малыш выполз из-под нее совершенно убитый, униженный и весь в пыли.

Клодия, не удержавшись, хихикнула, но тут же зажала обеими руками рот, стараясь заглушить смешок. И тут же почувствовала, как Шон резко ткнул ее под ребра.

На звук отреагировала только старая львица. Остальные члены прайда были слишком заняты, а она тут же приникла к земле, прижав уши к голове и уставившись в сторону скрадка. При виде этих безжалостных желтых глаз Клодии тут же расхотелось смеяться, и она затаила дыхание.

«Она никак не может видеть меня, — убеждала она себя. — Ну конечно же, нет!» И тем не менее несколько показавшихся ей вечностью секунд эти глаза буквально буравили ее.

Затем неожиданно старая львица поднялась и скользнула в густые заросли кустарника по другую сторону фигового дерева. Ее темно-рыжее тело по-змеиному извивалось и скользило. Клодия наконец медленно и с облегчением перевела дух.

Пока остальные члены прайда играли, подбирали объедки и насыщались возле дерева с приманкой, солнце успело скрыться за верхушками деревьев и все погрузилось в недолгие африканские сумерки.

— Если с ними кот, то он появится именно сейчас, — мягко выдохнул Шон. Временем котов была именно ночь, во тьме они становились дерзкими и бесстрашными. Прямо на глазах становилось все темнее и темнее.

Клодия вдруг услышала за стеной скрадка негромкий звук — шорох движения чьего-то тела, пробирающегося сквозь высокую траву, но буш был всегда полон подобных звуков, и она даже не повернула головы. И тут она услышала отчетливый и безошибочно определимый звук. Звуки шагов какого-то массивного животного, мягкие и крадущиеся, но очень близкие. Она почувствовала, как от страха по спине у нее поползли мурашки. Она быстро повернула голову.

Ее левое плечо было прижато к травяной стене скрадка, и между пучками травы осталась примерно дюймовой ширины щель. Ее глаза находились как раз на уровне этой щели, и сквозь нее она заметила движение. На мгновение она даже не поняла, что именно видит, а потом сообразила, что видит участок коричневато-желтого бока, находящегося всего в каких-то нескольких дюймах от ее глаз. Пока она в ужасе глядела на скользящее мимо нее тело, до ее слуха донеслось еще кое-что — дыхание зверя по другую сторону тонкой травяной стенки.

Не отводя глаз, она инстинктивно потянулась свободной рукой за спину и тут же почувствовала, как ее кисть стискивают чьи-то твердые прохладные пальцы. Прикосновение, так оскорбившее ее всего каких-нибудь несколько минут назад, теперь приободрило ее так, что она себе никогда раньше и представить бы не могла. Ее даже нисколько не удивило то, что она потянулась за поддержкой к Шону, а не к отцу.

Ее глаза были по-прежнему устремлены в щель, и вдруг там, с другой стороны щели показался другой глаз — огромный круглый глаз, сверкающий, как кусок желтого агата, ужасный нечеловеческий глаз, немигающий, с мертвенно-черным зрачком, прожигающий ее насквозь — всего на расстоянии ладони от ее лица.

Ей хотелось закричать, но горло перехватило от ужаса. Она хотела вскочить, но ноги отнялись. Ее переполненный мочевой пузырь казался тяжеленным булыжником в животе, и она вдруг почувствовала, что теряет контроль над собой и из нее вытекает несколько теплых капелек мочи. Это мгновенно отрезвило ее, поскольку подобное унижение превосходило страх. Она сжала бедра и ягодицы и мертвой хваткой вцепилась в руку Шона, не отводя взгляда от этого ужасного желтого глаза.

Львица снова громко втянула носом воздух, и Клодия вздрогнула, но на сей раз сдержалась. «Кричать не буду», — убеждала она себя.

И снова львица за травяной стенкой принюхалась. Ее ноздри наполнились запахом человека, и она испустила грозный рык, от которого тонкие травяные стенки скрадка, казалось, закачались. Клодия едва успела подавить рвущийся из горла крик. Затем желтый глаз в щели исчез, и она снова услышала звуки тяжелых шагов львицы, обходящей их убежище вокруг.