Евгений Кораблев - Четверо и Крак

– Приду и наколю. Пока хватит.

Квартиру Ефимушки, приятеля деда, Тошка знал хорошо. Когда он подошел к однооконному, вросшему в землю домику и побарабанил в стекло, за ворота высунулась баба.

– Ефимушку? – спросила она, щурясь на солнце. – Дедушки нету. А тебе на что?

– Да так, нужен. А где он?

– Дедушка-то? – баба засмеялась. – Да ты чей будешь?

– Хорьков.

– Неужели Анатолий? Как же я тебя не признала? Да где же узнать! Вон какой вымахал... Ин, тебе скажу... Дедушка в скиты к старцам ушел. Еще на святой... Где скит?.. Этого, милый, никто не знает... Старцы хоронятся. Кто же языком трепать будет! Как можно!..

Не добившись толку от стойкой кержацкой [5]бабы, Тошка вернулся огорченный.

Единственный человек, могший пролить свет на загадочный документ, так же, как и дед, был неизвестно где.

Есть люди, которые, заинтересовавшись чем-нибудь, помечтают, поговорят об этом, на том и покончат. Тошка не такой. Недаром он – Хорьков. Над пустяком не думает, а что западет в голову серьезно, значит – сделано.

В тот же вечер он собрал всю свою компанию на огороде «по секретному делу».

– Говори, что за секретные дела! – интересовались ребята.

– Садись все, тогда расскажу.

Выждал, когда все трое сели на гряды, и спросил:

– Хотите отправиться в экспедицию?

– В экспедицию? – с удивлением спросили они. – Куда?

– Когда?

– И зачем?

– Хоть к черту на рога, согласен! – крикнул кудрявый Гришук. – Дома страсть надоело!

– А ты, Андрюха?

– Смотря по тому, куда и на сколько, – осторожно ответил Андрей, самый старший из них, лет восемнадцати. – Мне надо к осени алгебру повторить.

– А зачем? И на чьем иждивении? – добавил толстый Федька.

Тошка ответил:

– В леса, на север Урала. На собственных харчах. Отправка через неделю.

– Сколько верст? – осведомился Федька.

– Смотря по обстоятельствам. Пожалуй, верст пятьсот...

– Ого-го! А зачем?

– Сначала мы отыщем один скит...

Ребята разразились дружным хохотом.

– В монахи, что ли? Или агитнуть хочешь среди старцев?

– Я в скиты не иду! – кричал, смеясь, Андрей.

– Слушай, Андрюха! Да слушайте, черти!

Понизив голос до шепота, Тошка рассказал о найденной таинственной записке.

К Тошкиному повествованию слушатели отнеслись неодинаково.

– Клад? Иду! Иду! – подпрыгнул Федька. – Ай да дед! Когда собираемся? Я готов хоть сегодня.

Андрей отнесся скептически:

– Чепуха! Какой там клад... Что-нибудь другое старик имел в виду. Он был горячий охотник. Может быть, в тех краях много ценного зверя... Для охотника это – большое сокровище. Я читал как раз на днях в библиотеке...

– А по-моему, – перебил Гришук, – копаться в этом долго нечего. Не клад, так сокровище, что-то интересное там во всяком случае есть. Зря дед не стал бы писать в записке. Соберемся, пойдем и посмотрим.

– Пятьсот верст... Конец немалый, – раздумчиво сказал Федька.

– Я думаю, что идти надо, – решительно тряхнул головой Тошка. – Интересно, конечно, в записке...

– Брось ты эту записку, ничего она тебе путного не даст, – усмехнулся Андрей.

– Не даст – и не надо, – пошел на уступку Тошка, – а даст – жалеть не будем. Суть не в записке. Суть в том, что живем мы под боком у уральских дремучих лесов, а дальше как на десяток верст в них не заглядывали. Что мы о них знаем? Ничего. Андрей хоть книжки про них читает, а мы... да и книгу прочесть – не то, что своими глазами посмотреть.

– Ну, короче говоря, мы идем, – подсказал нетерпеливый Гришук.

– Конечно, идем, – согласился Андрей. – Только вообще... Записку – к черту.

Тошка отрицательно мотнул головой.

– Неправильно. Во-первых, дед Хорьков был не дурак, а опытный, бывалый бродяга по уральским дебрям. Разгадать тайну его записки стоит. Во-вторых, у нас должна быть цель.

– Верно! – поддержал Гришук. – И цель должна быть непременно достигнута. Без этого при первой же трудности, при первой неудаче размякнем, как тряпки, и повернем тыл. Хорошенькая будет комсомольская прогулка!

– Голоснем, братцы! – предложил Тошка.

Но в этом надобности не было. Лица ребят голосовали за экспедицию красноречивее всяких слов.

При других условиях, может быть, вопрос этот не разрешился бы так быстро. Но на этот раз уж очень благоприятно сложились обстоятельства.

Ребята только что окончили занятия в школе. Хотелось отдохнуть где-нибудь на воле, а не скучать в надоевшем городке. Они давно мечтали стать охотниками, побродить по глухим уральским лесам. Весна стояла великолепная. Провести июль месяц в лесу с ружьем, в своей тесной компании – одно удовольствие. А тут еще – такой предлог... У деда Хорькова была прогремевшая в крае репутация знатока всяких необыкновенных «мест».