Array Кубанский Г. - Мир приключений 1964

Джоомарт встает и, не прощаясь, выходит из юрты. Он садится на коня и едет домой.

Много забот свалилось на Сыдыка. Удивительно даже. Он встал сегодня с зарей и до сих пор хлопочет. Конь его приустал, едва дышит, и сам он порядком устал. Легко ли с людьми иметь дело! Они готовы отступиться, совсем, навсегда. Как мало у них сообразительности. Джоомарт им кажется Манасом, никто голоса не возвысит против него. Говоришь, объясняешь им: “Ваша возьмет, не уступайте. Требуйте, тесните его, не давайте ему покоя ни днем, ни ночью”. Этот глупый улар Молдобай так и сказал: “Я найду для моего сына другую жену, но не найду для колхоза лучшего друга, чем Джоомарт”. Скотник Махмуд вовсе спятил: “Весь род Джетыгенов, — кричал он исступленно, — не стоит одного Джоомарта! Я верну им калым, пусть сидят себе там, за кордоном”. Гугнивый Омар обнял свою дочь и гугнит: “Просверленная бусинка на земле не заваляется”. Кривобокий Алы возгордился вдруг сыном: “Ничего, ничего, стальной нож, — говорит он, — не останется без ножен”. Хороши женихи, хороши и невесты! У собаки нет измены, у женщины верности. Осел этот Ахмет, вздумал стать мудрецом: “Если время, — говорит он, — не мирится с тобой, мирись ты со временем”.

На колхозников мало надежды. Все испугались одного человека. Трусы поганые, побитые псы, они готовы забыть Джетыгенов, расторгнуть все сделки, причинить Сыдыку убыток. Что им до бедного посредника? Нет, это его совсем разорит. Легко ли поступиться таким капиталом — по сто рублей с кибитки деньгами, а сколько овец и добра! Кто ему оплатит расходы? За угощение Темиркула, за козу, которую он отдал Мукаю, за три метра шелка Сабиле. Все пропало, как в джуте: сто баранов за маленькую Ваппу, сотня овец от Курманов за услугу… Боже мой, боже мой, мешок золота сгинул! Найдутся еще люди и скажут: “Верни нам задаток”. Что им, живодерам, до него. Отдать им триста рублей, двух баранов и три мешка зерна? Он скорее задушит себя, чем вернет им хотя бы горошинку.

Зато его сегодня утешил Мукай. Славный малый, с ним можно поладить. Что значит смелый человек! Он ловко придумал: Джоомарт — враг колхоза. Он так и сказал: “Мы, Сыдык, не сдадимся, никто ему не позволит колхоз разорять. Мы нужны Джетыгенам, а они — нам”. Тут он надулся, точно бог весть какую мудрость изрек. Конечно, конечно, ни за что не отдадим, колхоз будет нашим. Пришлось ему польстить, расхвалить его сердце и ум. Всякий это любит, а Мукай больше всех. Не обошлось без ошибок, Мукаю не легко угодить. То он свой человек, хороший киргиз, то потянет вдруг руку Джоомарта. Не смей плохо при нем отзываться о порядках, не смей власть поносить… Все-таки агроном его очень утешил. Ему даже стало весело с ним, от души отлегло и захотелось услышать доброе слово.

“Как ты думаешь, Мукай, если бог захотел бы сбросить счастье на землю, правда лучше бы оно упало в Киргизию?”

Что тут плохого? Каждый желает себе добра.

Он молчит и странно моргает глазами.

“Ну вот. А если в Киргизию, почему бы счастью не скалиться на род Курманов?”

Мукай все молчит.

“А если это счастье суждено уж Курманам, то пусть тем, кто живет в нашем ауле”.

Бешеный человек, он метнулся, как вихрь, бранился, ругал что есть силы. Ему обидно, что я печалюсь об одних лишь киргизах. Он готов это счастье отдать всему миру. Хотите, он его вовсе подарит властям.

Скоро вслед за Мукаем явилась Чолпан. Пришла проведать отца, повидать свою мать. Бедная дочь, как трудно ей жить. Рот ее набит леденцами, а грудь полна горечи.

“Я не буду с ним жить, — плакала она, как ребенок, — он не киргиз. Он не верит, что мясо улара защищает от оспы, что ноги филина, голова его и перья помогают против всякого зла. Он играет на комузе и смотрит на луну. Смотрит часами иногда до зари, и не скажет мне, что он там видит. “Не смотри на луну, — прошу я его, — она сосчитает волосики у тебя на ресницах, и ты тотчас умрешь”.

И снова она о своем. У нее нет детей, она хочет ребенка. Как было отцу не утешить ее? Это, может быть, к лучшему. У невкусной дыни семян много. Тут он вспомнил, что дочь его сильнее мужчины и ей не стоит труда натолочь ему ячменя. И ей это не в пользу: запах зерна помогает тем, у кого нет детей. С каким жаром взялась она за дело! Деревянная ступа визжала и скрипела под ударами песта. Что за сила у нее! Такая жена стоит сто мешков золота. Тут пришла ему в голову светлая мысль, точно молния блеснула в горах: эту сильную женщину можно выдать за другого, взять хороший калым и скотом и деньгами. Джоомарт, правда, любит ее, но ведь она ему даром досталась, пусть обратно возьмет свой калым. Вот что значит суметь подсчитать и вовремя взвесить.