Уилбур Смит - Весы смерти

Бог с ними со всеми, цену он назначит сам. Хотя, с точки зрения его клиентов, самолет был бы предпочтительней.

Впервые увидев эти старые развалины, Гарет отнесся к ним весьма скептически и готов был уже уйти, как вдруг увидел длинные мускулистые ноги, торчавшие из мотора одной из машин, и услышал мелодию, в которой не без труда распознал «Тайгер Рэг».

Он тут же понял: хоть одна из машин ехать кое-как может. Несколько галлонов краски, новенький пулемет «викерс» на башне, и все пять будут смотреться великолепно. Кажется, ему удастся провернуть одну из своих знаменитых — и справедливо знаменитых! — сделок. Он заведет единственный работающий мотор, даст очередь из пулемета, и старый рас не выдержит, развяжет мошну и начнет разбрасывать соверены [2].

Однако чертов янки внушал опасения: теперь может потребоваться больше бабок, чем он рассчитывал. Но все-таки Гарет не слишком беспокоился. Судя по виду, этот янки с трудом наскребет на бутылку пива.

Гарет стряхнул с рукава воображаемую пылинку, надел шляпу на свою золотую голову, тщательно выровнял широкие поля, вынул изо рта длинную тонкую сигару, стряхнул пепел и только затем поднялся и зашагал к машинам.

Аукционистом был маленький, как эльф, сикх в черном шелковом костюме, с трясущейся под подбородком бородой и в ослепительно белом тюрбане.

Словно маленькая черная птичка, сикх вспорхнул на башню ближайшего броневика, и голос у него был жалобный, будто он умолял публику, вяло взиравшую на него равнодушными пустыми глазами.

— Прошу вас, джентльмены, прошу. Я хотел бы услышать ласкающие слух слова «десять фунтов»! Неужели никто не усладит мой слух такими простыми словами? Великолепные броневики! Услышу ли я: «Десять фунтов за каждый!»?

Он вскинул голову и прислушался к знойному полуденному ветерку, шелестевшему в верхних ветвях манговых деревьев. Никто не шевельнулся, никто не произнес ни звука.

— Ну, а пять фунтов? Есть ли здесь мудрые джентльмены, которые произнесут: «Пять фунтов»? Два фунта десять, джентльмены, всего пятьдесят шиллингов за эти королевские, эти прекрасные…..

Он осекся, опустил озабоченные глаза, потер тонкой коричневой рукой лоб.

—Пожалуйста, джентльмены, назначайте цену, прошу вас, называйте начальную цену.

— Один фунт! — раздался голос с бодрыми техасскими нотками.

Минуту сикх не шевелился, потом с трагической медлительностью поднял голову и уставился на Джейка, который, точно башня, возвышался над толпой.

— Фуунт? — хрипло прошептал сикх.

— По двадцать шиллингов за эти чудесные, прекрасные… — Он умолк и печально покачал головой. Но внезапно весь переменился, стал оживленным и деловитым.

— Итак, предлагается один фунт. Где же два, услышу ли я «два фунта»? Никто не перекроет? Тогда на первый раз — один фунт!

Гарет Суэйлз двинулся вперед, толпа чудесным образом раздвинулась, почтительно пропуская его.

— Два фунта.

Он произнес это мягко, голос был отчетливо слышен в наступившей тишине. Длинный угловатый Джейк весь напрягся, шею залило багровой краской. Голова его медленно, как на шарнире, повернулась, и он уставился на англичанина, стоявшего уже в первом ряду.

Гарет ослепительно улыбнулся и притронулся к полям своей шляпы в знак того, что заметил свирепый взгляд Джейка. Коммерческое чутье тут же подсказало сикху, что эти двое — соперники, и он сразу пришел в прекрасное настроение.

— Итак, два… — чирикнул он.

— Пять, — огрызнулся Джейк.

— Десять, — пробормотал Гарет, и Джейк почувствовал, как внутри у него закипает горячий гнев. Он знал это ощущение слишком хорошо, попытался овладеть собой, но ничего не вышло. Ярость багровой волной захлестнула его рассудок.

Толпа оживленно зашевелилась, все глаза одновременно уставились на высокого американца.

— Пятнадцать, — сказал Джейк, и все головы повернулись к щеголеватому англичанину.

Гарет изящным движением наклонил голову.

— Двадцать, — в восторге выдохнул сикх. — Есть предложение — двадцать фунтов.

— И пять. — Глаза Джейка застилал туман злости, и он твердо знал: ни в коем случае он не допустит, чтобы стальные леди достались этому англичанину. «Если не смогу их купить, спалю их», — подумал он. Сикх стрельнул в Гарета своими глазами газели.

— Тридцать, сэр? — спросил он, и Гарет, едва усмехнувшись, плавно повел рукой с манильской сигарой. Его понемногу охватывало беспокойство — они уже перекрыли ту сумму, которую он считал пределом для янки.