Сергей Давыдов - Путаный след

— Да уж. Что скажешь?

— Умеют работать. Этого у них не отнимешь. Мощная бандура!

— Ну, ну. Таких пока немного, я в первый раз вижу.

Три немецких солдата, развернув огромный темно-зеленый брезент, начали старательно укрывать им самоходку.

— Пошли со мной, Михалыч. В мастерские.

Механик прошел к фрезерному полуавтомату, всё ещё стоящему в бездействии, и, показав на него, безнадёжным голосом спросил:

— Может, сумеешь? Шестерни позарез нужны.

Тут бы Сверлилкину сообразить и сказать: мол, я такого станка никогда и в глаза не видел, откуда мне его видеть, но он, не подумав, выпалил:

— Проще, чем сверло заточить! Работали и на таких. — Он тут же спохватился, заметив, что механик вдруг вздрогнул и уставился на него, словно впервые видел. Его худое лицо с большими мешками под глазами на мгновение осветила тень желчной улыбки.

— Вот что… работали, говоришь! А ну-ка, зайди в контору!

Придя в контору, механик уселся на свой стул и, внимательно глядя на Сверлилкина и что-то раздумывая, машинально достал портсигар, долго разминал тонкими пальцами сигарету, потом прикурил от потайной зажигалки, вделанной в портсигар.

— Ишь ты! Никогда такой не видел!

— Да неужели! Не видел, значит. А полуавтомат видел, говоришь? Где же это? В МТС?

Только тут Сверлилкин понял, что попался. Ну и башка у этого механика! В МТС же одно старье, а не станки…

— Хочешь, я тебе скажу, откуда ты, — почему-то вздохнул механик. — Из Ленинграда. Да, да! Нечего головой мотать! Эти полуавтоматы были закуплены в Бельгии. Всего одна партия. Она вся была направлена в Ленинград, я это отлично знаю. Так почему ты врал про МТС? С какой целью? Молчишь, да?

Механик аккуратно загасил сигарету, придавив её о край пепельницы и взялся за трубку телефона.

«Пропал», — понял Сверлилкин.

— Комендатуру мне, — сказал механик, глядя куда-то через голову Сверлилкина. — Это еще что за представление! — кинул он трубку и, встав, подошел к окну.

За секунду до этого Сверлилкин, лихорадочно думающий, как бы спастись от беды, приметил на подоконнике большой разводной ключ. Он уже собирался схватить его, но тут невольно взглянул в окно и чуть не вскрикнул от неожиданности.

По улице, вздымая пыль кривыми, как колесо, ногами, вразвалку двигался конюх Шашкин. Рука его цепко держала за воротник упирающегося, нахохленного, как воробей, Митьку. В другой руке конюх тащил знаменитый Митькин мешок, чем-то набитый.

«Опять мина! — мелькнуло в голове у Сверлилкина. — Пропал Митька!» И в ту же секунду, не соображая, что делает, он схватил с подоконника разводной ключ и опрометью кинулся на улицу.

Сам он, уже не раз прощавшийся с жизнью и встречавший смерть лицом к лицу, еще каких-нибудь два месяца назад бывший там, где стоило только на секунду приподнять голову — и целый рой вражеских пуль молниеносно вылетал, чтобы убить тебя, и в то же время, стоило только врагу приподнять голову, как он тут же всаживал в него автоматную очередь, — сам он всё ещё не мог привыкнуть к тому, что живым ходит среди немецких солдат и каждый раз внутренне дрожал от неистового клокотавшего в нем желания броситься на горло любому из фашистов, и пусть потом с ним делают что угодно — он уже не раз простился с жизнью, но только бы не видеть, как они тут хозяевами расхаживают по русской земле и никто не заставляет их распластаться от страха в придорожной канаве, свалиться прямо в грязь и ползти под огнем, спасая жизнь, ползти наподобие мерзких червей!

Но еще страшнее было ему видеть предателя, ибо тут уж он никогда и никак не мог себе объяснить: что же это за русская душа, способная предать другие русские души… Этого он не мог себе объяснить!

Разводной ключ был новым, завернутым в промасленную бумагу, — Сверлилкин спрятал его за спину, подбегая сзади к толстому Шашкину. Ничего! Сейчас он спасет пацана, да ещё, может, успеет и того провокатора трахнуть, пока он звонит по немецкому телефону!

Но не успел он добежать, как с треском распахнулось окно, и механик Соколов закричал:

— Шашкин! Подойдите к окну! Немедленно!

«Вот сволочь! — выругался про себя Сверлилкин. — И тут успел!» Нападать на конюха было поздно, ибо тот послушно подошел к самому окну и стоял теперь не задом, а лицом к Сверлилкину.

— Куда тащишь мальчишку? — высокомерным тоном спросил механик, стоя в раме окна, словно в раме картины, и глядя совсем не на Шашкина, а внимательно наблюдая за Сверлилкиным.

— В комендатуру, господин инженер! Куды ж его ещё! — быстро отвечал упарившийся Шашкин, оттирая от пота раскрасневшееся толстое лицо. — Фу, не идёт, скотина, всё упирается, упирается, да я всё одно дотащу! От Шашкина-то не уйдешь! Поглядите-ка, что у него здесь, — тряхнул он мешком.