Дэвид Гоулмон - Древние

Джек снова кивнул и глянул на часы.

— Переживаешь за ребят в Египте? — спросил генерал.

— Если придется всерьез прорываться на подземную базу через парадную дверь, а не просто отвлекать внимание, то бой выйдет очень долгий и кровавый.

Хэмилтон понимающе кивнул.

Джек отошел от стола и ухватил за рукав Эверетта.

— От Сары с Уиллом ничего?

— Я посадил Райана слушать эфир, но в зоне поисков адская буря. Возможно, они не могут пробиться.

Джек посмотрел на часы, наверное, в сотый раз.

— Джек, Сара знает, что делает. Она в песок с головой уйдет, но задачу выполнит.

Египет

В сорока пяти километрах к югу от Луксора

Пассажирам «лендровера» совсем не понравилась внезапно наступившая жуткая тишина. Песок засыпал машину до самой крыши, дышать становилось все труднее.

— Теперь нам конец! Ну почему вы не слушаете тех, кто живет здесь уже тысячи лет! — запричитал Артури, обильно потея.

В полумраке салона Сара увидела, что гид пока держится куда лучше своего начальника.

— Там еще двадцать человек. Они нас вытащат. От вас требуется одно — сохранять спокойствие, — заявил Уилл, заметив, что его компаньонка не намерена церемониться с египтянином.

Внезапно машина нырнула еще глубже в песок. Голые ветви уже давно погребенных пустыней кустов скользнули вдоль окна вверх, и Сара забеспокоилась, что такими темпами их засосет слишком глубоко — так, что без специальной техники не вытащишь.

— Душновато стало. Может, окно откроем? — пошутил Менденхолл.

— Не смейте этого делать! Вы нас всех убьете!

Сара посмотрела на Артури, и они с Уиллом, не сговариваясь, расхохотались.

— Вы оба просто психи! Сейчас не время смеяться, — заявил профессор полным негодования тоном.

— При разговоре, мистер Артури, вы расходуете куда больше воздуха. Последуйте лучше примеру вашего товарища и успокойтесь.

Сара произнесла эту тираду очень уверенно, однако в переделку они попали не из приятных. С каждым рывком машина уходила на пару футов глубже в песок. Как будто земля прямо под ними понемногу ссыпалась куда-то в бездну.

— Вот это да, — повторил Менденхолл, чувствуя, что погружение ускорилось.

Сара закрыла глаза и стала думать о Джеке. Первая мысль была, что она его подвела, и теперь Джека убьют во время высадки. Вторая — более личная. За последним совместным ужином она упрекнула его в излишней прямоте и жесткости — и теперь об этом жалела…

Вдруг зад машины резко ушел вниз, и погружение прекратилось.

Уилл ошалело посмотрел на девушку.

— Мне кажется…

Он осекся. Сара молча указала пальцем ему через плечо, куда-то в боковое окошко. Уилл недоуменно обернулся, и сердце чуть не выскочило у него из груди. Бесстрастное белое лицо смотрело сквозь стекло пустыми, холодными глазами.

Артури завизжал от ужаса.

— Что за чертовщина? — поразился Уилл.

— О боже. — Сара подалась вперед и посветила на лицо фонариком. — Это же Аполлон!

— Аполлон?

— Как он очутился именно здесь, в той самой точке, где должен быть вход в тоннель? За долгие годы пески поглотили статую, а вместе с ней и все остальное, что воздвигли у врат Древние.

— Девушка, вы не в Греции, а в Египте. Откуда здесь взяться статуе Аполлона? — заявил Артури, немного успокоившись.

— Послушай, придурок, уж Аполлона-то я как-нибудь без тебя узнаю. Крылатый шлем…

Теперь уже гид испуганно вскрикнул. Сара обернулась. Египтянин нервно показывал назад. Песок больше не покрывал заднюю дверь, и за ней виднелись ветхие деревянные балки. Стало ясно, почему машину засосало: под ее весом подломились деревянные опоры подземного хода или пещеры, и песок посыпался вниз сквозь образовавшиеся отверстия.

Сара посветила на могучие столбы и увидела, что треснуло не только стекло — окаменевшие древние балки не выдерживали веса машины.

— Если мы на месте, то этим столбам…

— Пятнадцать тысяч лет, — подхватила Сара.

Доисторические балки переломились, и «лендровер» вместе со статуей Аполлона полетел во мрак египетского подземного мира.

В двух с половиной милях под островом Крит

Уложенные инженерами коалиции рельсы экономили бездну времени, но все равно дорога до самых глубоких подземелий Крита занимала почти два часа. Томлинсон и остальные ужасно устали, а после сообщения, что к острову движутся военные корабли, нервы у всех были напряжены до предела.

Впрочем, Томлинсона развитие событий совсем не заботило. Он стоял у двери и любовался восхитительным видом. Осветительные мачты заливали огнем прожекторов самую потрясающую сцену в истории человечества.