Дэвид Гоулмон - Древние

Военно-морскому флоту, морской пехоте, военно-воздушным силам и армии США — глубочайшее спасибо за помощь в написании этого романа.

Службе геологии, геодезии и картографии США за подсказки в теоретических и научных аспектах. Я очень благодарен за оказанную мне неоценимую помощь.

Питу Вулвертону, который вечно напоминает, что черновик можно улучшить (причем иногда даже не один раз).

13 000 лет до Рождества Христова

Сидя в полном одиночестве в темном зале, старейшина размышлял о тяжких испытаниях, выпавших великой империи, и о суровом приговоре, который история вынесла его цивилизации. Та жестокость, с которой они сокрушали слабых, теперь обрушилась на опоясанный кольцом остров в тысячекратном размере. Бедствие началось три года назад, когда на северной и южной окраинах империи поднялись восстания варваров.

Старейшина закрыл глаза и, словно вживую, услышал вдали крики солдат и простых жителей. Они готовились отражать последнюю атаку варваров — а варвары верили, что штурмуют Олимп и сражаются с богами, которых когда-то почитали. Пока сам Андролик скрывается под куполом эмпирея под защитой геодезической сферы с треугольными хрустальными гранями восьмифутовой толщины, остальные обитатели его мира грудью стоят на пути объединившихся народов, готовых сокрушить империю.

Он открыл старчески подслеповатые глаза и прочел приказ, который Совет эмпирея издал всего час назад, обрекая тем самым на смерть не только варваров, но и самих себя. Мысли старейшины обратились к ключам от смертельного оружия.

Андролик протянул дрожащую морщинистую руку и сдернул шелковое покрывало с огромного бриллианта. Он пристально вгляделся в бездонную голубую сферу, затем провел пальцами по глубоким извилистым канавкам, вырезанным на поверхности бриллианта лучшими мастерами. Кроме этого ключа имелось еще два. Пятьдесят поколений ушло на розыски подходящих драгоценных камней, и еще двадцать пять — на обработку. Именно в них таился секрет великой звуковой волны.

Один из ключей до сих пор готовили к работе глубоко под землей, другой был укрыт далеко на юге, в землях враждебных империи нубийских племен. Перед старейшиной покоился третий, абсолютно неотличимый от первых двух и точно так же предназначенный управлять неуправляемым.

Огромные двери в Зал эмпирея распахнулись, внутрь хлынули яркие солнечные лучи, и тьма, долго окружавшая старейшину, отступила. Старец закрыл глаза, непривычные к дневному свету. Он услышал, как генерал быстро вошел в зал и направился к столу Совета.

— С вашего позволения, старейшина Андролик.

Старик открыл глаза и бросил на генерала печальный, понимающий взгляд, после чего вновь накинул покрывало на огромный, около метра в поперечнике, голубой бриллиант.

— Вот причина, по которой я оторвал вас от обороны последнего рубежа. — Старческая ладонь Андролика похлопала по приказу. — Я дал свое одобрение, как того требовал Совет, и тем самым принимаю на себя вину за гибель империи.

Талос бросил взгляд на мраморную столешницу и потянулся к манускрипту, однако старейшина не убрал руку и придвинул свиток к себе, словно не желая отдавать.

Генерал замер.

— Время истекает, владыка, — сказал Талос. — Наши отряды на западном и северном полуостровах едва держатся; оборонительные рубежи трещат под натиском македонцев, афинян и спартанцев. Нужно действовать быстро, иначе конец всему. Фракийцы с афинянами прямо сейчас готовят вторжение союзных войск в Грецию. Собрали всех до самой Месопотамии.