Юсуп Хаидов - Из-под самана

Капитан хотел встать со стула.

— Нет, нет, сидите. Мы будем беседовать, — остановил его подполковник.

— Я дал личные дела Векилова и Курбанмедова обер-лейтенанту, чтобы он, изучив их, сделал письменный вывод об их пригодности для работы в абвере. Обер-лейтенант считает, что эти два субъекта для ра боты в абвере непригодны.

Подполковник произнес:

— Мнение обер-лейтенанта для меня ясно. А ваша точка зрения?

Капитан потер лоб и промолчал.

— Капитан Зиммер, встаньте! Выскажитесь по этому вопросу.

Густо покраснев, капитан вскочил со стула.

— Господин подполковник, я присоединяюсь к выводам обер-лейтенанта. Ничего нового по этому вопросу я сказать не могу.

— Тогда почему же вы не хотите, чтобы этот вопрос решил обер-лейтенант?

Опустив голову, капитан не ответил.

Кинцель был рад, что его подчиненные не могут прийти к общему мнению относительно этих пленных—Курбанмедова и Векилова.

Зачастую гитлеровские руководители были о себе высокого мнения, и если подчиненный был умнее своего начальника, он должен был это скрывать. Только таким путем он мог войти в доверие своего начальства и пользоваться привилегиями службы.

Поэтому Кинцеля не разозлила, а скорее развеселила нерешительность его сотрудников. Подполковник был рад, что может блеснуть перед ними своим умом, такие моменты бывают нечасто.

Он встал с места, оба офицера вытянулись перед ним.

— Садитесь, господа офицеры. Я хочу с вами доверительно побеседовать.

— Господин подполковник, разрешите взять рабочие тетради и занести в них ваше указание, — произнес капитан Зиммер.

— Пожалуйста, господа офицеры, я не против. Это даже лучше для дела, — добродушно согласился Кинцель.

Подполковнику не приходило в голову, что действия капитана диктовались подхалимскими побуждениями, поэтому он был доволен собой и сотрудниками.

Оба офицера сели за стол, раскрыв тетради и уставились на подполковника. Они напоминали прилежных учеников.

Подполковник, собираясь с мыслями, склонил голову набок и, заложив руки за спину, начал прохаживаться по кабинету.

— Обер-лейтенант, — промолвил Кинцель, — Допустим, что вы строитель и попадаете в лес для поиска материалов, необходимых строительству. Скажите, найдете вы его в лесу? Отвечайте, не вставая.

— Конечно, можно будет найти необходимый материал, господин подполковник.

— Правильно, обер-лейтенант. В лесу есть все материалы, необходимые для строительства. Однако, если их употреблять не по назначению, то здание выстроить будет нельзя. Люди для нас — тот же строительный материал. Только их надо правильно использовать. Подчеркните последнюю фразу.

Офицеры подчеркнули фразу красными чернилами. Кинцель, рисуясь, продолжал расхаживать по кабинету.

— Внимание, господа офицеры! То, что я сейчас скажу, будет для вас особенно полезным.

«В августе 1941 года я получил приказ захватить стратегически важный мост. По полученным сведениям, через этот мост войска русских должны были отступать. В подразделении, обеспечивающем движение наших войск, было 360 солдат и офицеров. Но даже если бы их было в десять раз больше, задача была бы невыполнимой. Русские обороняли бы этот мост до последней капли крови.

Мы долгое время обдумывали, как захватить мост в целости и без потерь.

Наконец я, взяв с собой 60 солдат, переодетых в советскую военную форму, перешел линию фронта. Замаскировавшись в удобном месте, мы стали наблюдать за дорогой, ведущей к передовой. Долго ждать не пришлось. Дозорный солдат сообщил, что со стороны едут две нагруженные машины. Я рассмотрел их в бинокль. На каждой машине было не более трех сопровождающих солдат.

Мы моментально устроили на дороге контрольно-пропускной пункт, выставив пять человек. Эти люди хорошо владели русским языком.

Остальные были в засаде.

Обе машины везли на фронт боеприпасы. Ничего не подозревая, они, как положено, остановились у пункта. Шоферы и сопровождающие солдаты предъявили документы. Не дав противнику опомниться, наши солдаты убили их ножами, чтобы не поднимать лишнего шума.

Убитых и груз разбросали среди деревьев. После этого, переждав некоторое время, сели по тридцать человек на каждую машину и направились к мосту.

С фронта в тыл в основном возят раненых. Поэтому по моему приказу все были кое-как перебинтованы.

Так мы ехали определенное время.

Неожиданно первая машина нагнала измученную женщину с ребенком, бредущую на восток. Я ее посадил в кузов, и разговаривал с ней только сам. Другие же сидели и стонали.