Юсуп Хаидов - Из-под самана

Кинцель увидел их вместе.

Когда дежурный офицер хотел доложить по форме, он махнул рукой, как бы говоря — убирайся!

Гость вел себя совершенно спокойно и уверенно. Плотно прикрыв дверь вслед удалившемуся дежурному офицеру, стал на носки и, вытянув правую руку, громко крикнул:

— Хайль Гитлер!

— Хайль! — ответил подполковник, вскакивая с места.

— Господин подполковник, капитан Зинченко прибыл в ваше распоряжение.

— Имя-отчество?

— Николай Иванович.

— Как вам известно, вы должны мне по порядку рассказать свою автобиографию. Только мы отступим от заведенного порядка. Вы человек известный, и сами отлично знаете лучше, чем другие, что для вас является необходимым.

— Как вы пожелаете, господин подполковник. Только могу заверить вас, что я аккуратно подготовился к выполнению задания.

Кинцель усадил Зинченко на стул.

— Знаете, что? — сев напротив, спросил Кинцель.

— Что?

— Я вас специально пригласил, чтобы пожать вам руку. Завтра такой возможности не будет, так как завтра здесь соберется группа, которая будет участвовать в операции, и без задержки все будут отправлены для осуществления задуманной акции.

— Я не забуду вашу доброту, господин подполковник. После возвращения с задания мы с вами возьмем отпуск, поедем в Италию. Вот где повеселимся?!

Зинченко рассмеялся.

— Да, кстати, вы хоть хорошо отдохнули после тренировок?

— Да-да, терпимо. Вы, наверно, знаете, что говорил русский полководец Суворов: тренировки труднее сражений. А точнее, трудно в учении — легко в бою. Честно говоря, во время тренировок я здорово изматывался. Сами представьте: пешком днем и ночью — по семьдесят километров по Сахаре... Так я прошел четыреста километров пути.

Подполковник покачал головой.

— Понимаю, понимаю. Доверенную вам операцию будете проводить один, без помощников. И пусть вашим вдохновителем и спутником будет вождь чистокровного народа, великий фюрер!

* * *

20 августа 1942 года.

В кабинете Кинцеля собрались все участники операции под кодовым названием «Из-под самана». Собравшиеся должны были ознакомиться с планом действий. Это были Эшшиев, Зинченко, Векилов и Курбанмедов.

Зинченко, Векилов и Курбанмедов были в советской форме. Зинченко — капитан, Векилов и Курбанмедов — лейтенанты.

Эшшиев был в штатском. На нем были брюки европейского покроя, туркменская рубашка, пиджак и шапка.

Кинцель приступил к напутствию:

— Господа, наступил исторический момент. Фюрер посылает вас сегодня в древнюю Хиву, чтобы там вы заслужили славу. Я хочу еще раз напомнить вам: в эти дни на территории Хивинского ханства, а особенно на родине храброго Джунейида, усилилась борьба против большевиков.

Герои, ведущие тяжелую борьбу за тысячи километров от линии фронта, нуждаются в нашей помощи. Вы теперь всесторонне подготовлены для того, чтобы помочь им в борьбе.

Вождей, вставших на борьбу с большевиками, найдет господин Эшшиев. Он назначен вашим командиром. Его приказ — приказ великой Германии.

Зинченко — ваш радист. Он не будет непосредственно участвовать в вашей национально-освободительной борьбе. Его задача — по указаниям господина Эшшиева поддерживать с нами радиосвязь.

Как только вы благополучно приземлитесь с парашютом в назначенном районе, нужно сразу подыскивать поле для посадки следующего грузового самолета, и затем сообщить нам координаты места посадки.

Векилов и Курбанмедов подчиняются распоряжениям Эшшиева.

Одновременно с вами с самолета будут сброшены пятьдесят автоматов советского образца, пятьдесят пистолетов «ТТ» и десять тысяч патронов. Кроме того, провизии на полмесяца на шестьдесят человек, палатки, одежда, обувь, постельные принадлежности.

Все это снаряжение после приземления надлежит подобрать и надежно спрятать, а использовать только в случае крайней необходимости.

В одном из ящиков с боеприпасами будут находиться документы, пригодные в данной местности. Найдете их сами по прибытии на место.

Кинцель прошелся по комнате.

— Эшшиев, для вас есть еще ручная кладь, — продолжал он, вытаскивая из-под стола плотно упакованную, аккуратно сшитую сумку из кожи. — В этой сумке находится миллион советских рублей и опиум.

Когда будете прыгать с самолета, сумку из рук ни в коем случае не выпускайте».

— Вам, наверное, ясно, для чего нужны будут деньги и опиум?

Кинцель заговорщицки улыбнулся.

Эшшиев вскочил с места:

— Так точно, ясно, господин подполковник!