Исаак Бацер - Позывные из ночи

— Стрелять только по команде, — шепнул Гайдин.

Но вот что-то хрустнуло, затрещали ветки, и шум стал удаляться.

— Лось, — определил Орлов.

В два часа Гайдин и Орлов спустились с высотки, разожгли костер. Столб огня осветил болото. Снова все собрались на возвышенности, тревожно всматривались в темно-серое небо. Изредка подходили к костру, чтобы подбавить дров, и опять поднимались на холм. Ждали час, другой, третий. Самолет все не прилетал. Когда уже рассвело, вернулись на базу.

Что могло помешать летчику вылететь сегодня? Плохая видимость? А что, если он сбился с пути?

— Вторые сутки без связи, — сказал радист, словно отвечая на вопрос, который волновал каждого.

— Обязательно надо связаться. Наверное, у них там погода нелетная, у нас еще тихо, хотя и пасмурно, а там штормит. Ветер северный, сырости натянуло, — заметил Орлов. — А ночью все равно на болото идти надо.

На следующую ночь все вновь отправились встречать самолет. Потянулось томительное ожидание. Снова Орлов и Гайдин спустились к костру, и снова столб огня осветил мшистую и влажную поверхность болота и уродливые вершинки редких низкорослых сосен.

— Эге, да, кажись, это он! — вдруг сказал Орлов.

За лесом где-то и впрямь послышался слабый гул мотора. Потом он усилился, и над болотом появился самолет. Он пролетел над костром, сбросил что-то. Затем развернулся, сделал круг и взял курс на северо-восток. Все кинулись к парашютам, плавно опускавшимся на землю. Груз приняли прямо на руки.

— Осмотрим мешки, ведь все сразу, видимо, не унести, — сказал Гайдин.

Проверили содержимое сброшенных посылок: сухари, концентраты, консервы, мешок соли, приемник, питание к нему и рации, гектограф, пачки листовок.

— Груз большой. Отнесем часть в глубь леса, поближе к месту, где расположим новую базу, а продуктов на несколько дней возьмем с собой. Устроим шалаш на новом месте, — предложил Орлов.

— Правильно, Алексей, — поддержал Бородкин. — На нашей старой базе трава уже притоптана, тропинок стало много. Да и самолет могли обнаружить, низко все же летел.

Километра два с половиной пробирались по лесу с грузом, с трудом вытягивая ноги из топкого мха и спотыкаясь о пни и корни деревьев. К месту, облюбованному Орловым, пришли усталые, проголодавшиеся.

— Радиобатареи, два мешка с грузом, парашюты оставим здесь, за ними придем потом, — сказал Гайдин.

Так и сделали. Налегке направились на базу. И лишь к утру добрались до места.

Как только Гайдин увидел радиста, спросил:

— Как связь?

— Есть.

— Передай: «Все получили, сухарей мало». Запроси, вернулся ли самолет.

— Самолет-то, пожалуй, вернулся благополучно, — заметил Бородкин. — А вот летел он не там, где следовало. Зачем к Кижам сунулся. Ведь, наверняка, на кижской колокольне наблюдатели сидят. Хорошо еще, что видимость плохая была, а то засекли бы парашюты.

— Когда базу менять будем? — спросил Орлов.

— Давайте вместе подумаем, — ответил Гайдин и, немного помедлив, продолжал: — Сегодня, пожалуй, не успеем. Отдохнуть надо, а завтра с утра обязательно.

Все согласились с этим. А Гайдин уточнил:

— Тогда в 9.00 начинаем, место — в двух километрах отсюда, на северо-запад, там в пятидесяти метрах от просеки высотка, покрытая лесом.

Около полуночи Орлов, стоявший на посту, услышал шаги. Насторожился. Определил. Идет один человек, явно торопится, шагает неровно.

Укрывшись за кустом, Алексей стал пристально вглядываться. Кажется, Сюкалин. Да, конечно, он.

— Пароль? — спросил Алексей, поднимаясь навстречу идущему.

— Вперед на Запад, — раздалось в ответ.

— Петр Захарович? Ты? Что случилось? Как нашел нас?

— Как нашел, об этом мои ноги расскажут, да глаз старого охотника. А ты, Алексей, лучше скажи: собирался завтра в Липовицы, к Максимовой?

— А что?

— Нет, скажи, собирался?

— Ну, мало ли куда я могу пойти.

— Не хочешь говорить, так слушай, что я тебе скажу. Надежда Максимова арестована. Сегодня утром я узнал об этом в Сенной Губе. Кто-то донес, что она принимала партизан. Сегодня ночью у ее дома, наверняка, будет засада, да и в окрестностях тоже.

— От кого узнал? — опросил Орлов, внешне ничем не показывая охватившей его тревоги.

— Бригадир есть — Арсунов по фамилии. Так он мне сказал: «Скоро, Петр Захарович, хлопот у нас убавится, Максимову взяли, а через эту бабу и всех партизан выловят. Я, говорит, сам видел, как солдат в Липовицы посылали».

— Ну, спасибо, Петр Захарович. Молодец ты. А теперь иди. Через день, как условились, к тебе наведаемся.