Геннадий Семенихин - Космонавты живут на Земле. Книга 2

Он представил, как будет недвижимой высохшей мумией лежать, как в гробу, в своей пилотской кабине, как потом истлеет и вовсе превратится в скелет, а «Заря» будет по-прежнему методично отсчитывать виток за витком, пока не врежется в стылую поверхность ночного светила. «Я буду первым покойником на Луне... Ничего себе перспективочка», — невесело усмехнулся Алексей,

На приборе под мерцающим глобусом была цифра «тридцать». Он проходил над Океаном Бурь на высоте тридцать километров. Машинально он отыскивал взглядом нашу первую космическую станцию, когда-то здесь прилунившуюся, но изрытое, словно оспой, лицо Луны не выдало ее.

Привязанный к пилотскому креслу, космонавт видел в иллюминаторе яркую от нзпонятных вспышек поверхность Луны. Холодная радуга голубого сияния росла и ширилась над ней. Это была та сторона Луны, где сейчас господствовал двухнедельный день и температура доходила до ста двадцати градусов жары. «Лишь бы не угодить в такое пекло», — вздохнул Алексей и бросился к рукояткам дополнительных двигателей. Их энергию надо было беречь на вес золота, потому что предстоял еще длинный путь назад. Но сейчас только они могли решить его судьбу. Алексей включил два двигателя сразу, ощутил легкий толчок и увидел, как размываются в иллюминаторе пупки кратеров и очертания гор на лунном материке. Следующий виток не был уже таким страшным, потому что над тем же самым местом «Заря» прошла на высоте двести двадцать километров.

Алексей читал в иллюминаторе лунную карту, сличал ее с той, которой уже несколько лет располагало человечество, искал в ней неточности и старался запомнить их. А витки продолжались и продолжались. На двенадцатом он увидел в иллюминаторе ослепляющие взрывы на Луне, и, хотя «Заря» находилась в семистах с лишним километрах от ее поверхности, корабль сильно встряхнуло и на внешней обшивке раздался грозный стук. Алексей понял, что это метеоритный град осыпает металлическое тело корабля и ловушки уже не в силах справиться с каменным шквалом.

«Вот и все!»—подумал он и поймал себя на мысли, что одиночество и усталость лишили его в эту минуту даже страха.

Почти двое суток не было радио- и телевизионной связи с «Зарей». На всех контрольных экранах исчезло изображение корабля, и диктор, голос которого знал весь мир, скупо и суховато сообщил:

— По техническим причинам очередной сеанс телесвязи с космонавтом Гореловым откладывается на сутки.

Утренние газеты опубликовали короткое сообщение о том, что радиосвязь с кораблем «Заря» в настоящее время прекратилась и принимаются меры по установлению его местонахождения на селеноцентрической орбите.

В маленьком Степновске одинокая женщина сидела над раскрытым номером газеты и, подперев бледное лицо холодными ладонями, молчала. Короткое сообщение, набранное крупными жирными буквами, напоминало некролог. Маленькая светловолосая девочка лицом терлась о ее твердое неподвижное плечо и тревожным шепотом спрашивала:

- Почему ты молчишь, мамочка? Раньше плакала, а теперь молчишь?

- Раньше была надежда, — глухим ровным голосом отвечала мать...

У Тимофея Тимофеевича шли бесконечные заседания. Он выслушивал подчиненных, заслуженных академиков, и не отвечал им, расхаживая по огромному кабинету, с хрустом сжимая крепкие пальцы.

- Да, несомненно, ошибка произошла в коррекции корабля, и теперь есть лишь одна возможность оторвать «Зарю» от Луны — включить с Земли последний двигатель, неподвластный космонавту, послать с Земли новую вводную в счетно-решающее устройство в специальном контейнере, соединенном с пилотской кабиной «Зари».

Зазвонил белый телефон, связывающий космодром с Москвой. Вялым движением руки главный конструктор взял трубку.

- Да. Это я. Здравствуйте.

- Что будем делать, Тимофей Тимофеевич? — спрашивал знакомый голос. — Есть ли какие новости?

- Пока никаких, — ответил конструктор тихо. Трубка молчала, лишь доносилось легкое потрескивание. После большой томительной паузы конструктор услышал:

- Что будем делать? За границей печатают сенсационные статьи о катастрофе советского космического корабля. Там предлагают свои услуги в его розысках.

- Не надо, — жестко отрезал Тимофей Тимофеевич.— Мы это сделаем сами. Но пока нет никаких оснований считать гибель «Зари» фактом. Нарушение радиосвязи еще ни о чем не свидетельствует. Мы принимаем все меры. Хотя и трудно, но надо запасаться терпением.