Ульмас Умарбеков - Приключения 1972—1973

Какие-то необычные звуки заставили меня проснуться и открыть глаза: барабанную дробь, походный марш, кто-то выбивал на стекле. Вылез с шумом из своей конуры Султан, загремел цепью, грозно заворчал на кого-то. Я поднялся. По стеклу окошка выстукивали дробь маленькие пальцы.

Залаял Султан, коротко, беззлобно. Донесся приглушенный крик Ромашки. Я подошел к окну.

Под окном хаты в большой луже стоял босой, в одних трусах мальчишка, а около него ворчал и скалил зубы Султан. От хлева в пестром коротеньком платье бежала Ромашка. Зачем же спешил сюда ночью, под дождем парнишка? Что так оживленно, размахивая руками, втолковывает он сейчас Любе? И раньше я замечал, что Ромашка часто шепчется с деревенской детворой, но не придавал этому никакого значения.

Я сел на лавку и начал обуваться. Восьмилетнее существо не кинется через ночной лес по пустякам, да еще в грозу, в одних трусах. Случилось что-то серьезное, надо быть готовым.

Вдали прозвучал раскат грома. Гроза уходила на запад, через границу.

Хлопнув дверью, в хату вбежала Ромашка. Взвизгнув, вскочила Агатка.

— Одевайся скорее, пойдем на кордон, надо спасать лесника! — быстро проговорила Люба. Дверь в сени приотворилась, и в хату проскользнул мальчишка-гонец, озябший и мокрый.

Я зажег свечу. Кожа на правом ботинке засохла складками, ногу обувать больно.

— Иди сюда, парень! Садись рядом со мной, погрейся. Я тебя оботру немного…

— Некогда! — оборвала меня Ромашка. — Гена сейчас же побежит на заставу!

— Что случилось, Люба?

Ромашка кружила по хате, как-то по-детски прижав кулачки к груди. Я ни разу не видел ее такой взволнованной.

— В грозу явились на кордон к леснику бандиты Ясючени. Во время дождя они собираются удирать за границу. Проводником должен стать лесник, иначе они его убьют… Ты обулся? Пошли!

О глушчанском леснике Семене Недбайло ходили легенды, и, хотя старухи называли его «лешим», окрестные дети любили лесника. Был Недбайло одинок, отлично знал лес, да и ребятам преподавал уроки природы, у него на кордоне всегда дневали и ночевали мальчишки.

Согласится ли лесник оплатить свою жизнь предательством и проведет Ясюченю через границу? Едва ли. Но какие же муки ему придется испытать!

— Ты давно убежал из лесниковой хаты?

— Не… — тянет мальчишка и сопит простуженным носом. — Как пришли бандиты, они дядьку Семена стали бить. А лесникову собаку, нашего Воронка, застрелили, он шибко лаял. У них своя собака, как волк, страшная… Я в чуланчике спал, тихонечко выскользнул — ив лес к тете Любе…

Мои ботинки зашнурованы, пистолет на месте. Можно уходить. Лес в Ленинград пошел, наша командировка кончилась. Сразу же со станции позвонить пограничникам. Они без нас справятся с бандитами и спасибо нам скажут…

— Пошли! — командует Ромашка.

— Куда?

— Как куда?! — возмущается Люба. — На кордон, спасать дядьку Семена! Я же о том давно толкую!

— Но что мы сможем сделать против пяти бандитов?

— Побачим… — твердо говорит Ромашка и, выхватив из-под стола свою кошелку, добавляет:

— У меня есть граната, а у тебя… перекосы!

На плечи мальчишки Люба накидывает свою косынку, ту, в которой шеголяла в Минске, затем нагибается и, глядя в глаза Гене, говорит:

— Милый мой, хороший… Беги скорей на заставу!

— Боюся… — шепчет Гена, — там лес дюже густой…

— Надо, Гена! Слышишь? — произносит Ромашка и гладит мальчика по голове.

Молчит Гена, жмется к Любе, переступает с ноги на ногу.

— Пошли! Я Султана возьму с собой…

Мелкий-мелкий, словно водяная пыль, продолжается дождик. По сумрачному лесу петляет узкая тропинка. Впереди быстро идет Ромашка, рядом с ней, у ноги, бежит Султан. Я еле поспеваю за ними. Никакого плана действий у нас нет. Все будет решено на месте. Если Гена побежит напрямик к заставе, минут через сорок он встретит пограничников, через час они будут здесь. Мне надо удержать Ромашку от драки каких-то шестьдесят минут.

Впереди мелькнул огонек — показалась лесникова хата. Сквозь серебристую сетку дождя лесная полянка с пышными, немятыми травами, невысокий плетень, обвитый хмелем, хатка с соломенной крышей, огонек в маленьком окошке казались игрушечными. Вокруг стояла тишина. Мелкие дождевые капельки не шумели, тихо опускаясь на ветки дубков, окружавших поляну. Мирная, красивая картинка. А что сейчас творится в хате?! Какие муки терпит дядька Семен! А может, бандиты уже пьют с ним самогон на мировую?

Если нас поймают, то у Ясючени не будет времени тянуть из нас жилы, скоро рассвет, самое время переходить границу. Ясюченя как-то говорил крестьянам, что ему нужны лишь мертвые коммунисты. Нас просто убьют, без всяких допросов, на ходу. Убьют и сделают отметку в записной книжечке для отчета зарубежным хозяевам. Нет, так запросто мы в бандитские руки не отдадимся!