— Тогда и не пытайтесь.
Перед тем как снова тронуться в путь, Маллинсон добавил после долгого перерыва:
— Честное слово, я счастлив… и за вас тоже… Теперь-то вы понимаете, какой вздор все эти россказни, и это замечательно… Наконец-то вы стали самим собой…
— Ничего подобного, — сухо отозвался Конвей в ответ на свои собственные неутешительные мысли.
На рассвете они спустились с гор, так и не повстречавшись с дозорными, если они вообще были. Конвею пришло в голову, что наблюдение за дорогой велось не так уж и строго, в полном соответствии с традициями Шангри-ла. Через какое-то время беглецы вышли на голое плато, насквозь продуваемое ураганными ветрами, и после медленного спуска увидели вдали стоянку носильщиков. Дальше все происходило так, как и говорил Маллинсон: их уже ждали носильщики, крепкие парни в бараньих тулупах; поеживаясь на студеном ветру, они готовы были тронуться на восток к Тациенфу, в одиннадцати тысячах миль, у китайской границы.
— Он едет с нами! — радостно закричал Маллинсон, завидев Ло-цзэнь и забыв, что она не понимает по-английски.
Конвей перевел.
Маленькая маньчжурка никогда не была так ослепительно хороша. Она одарила его очаровательной улыбкой, но глаз не сводила с молодого человека.
Я снова встретил Резерфорда в Дели на банкете у вице-короля. Гостей рассаживали по протоколу, мы оказались в разных концах зала и поздоровались только у выхода, когда лакеи в тюрбанах раздавали шляпы.
— Заглянем ко мне в отель, пропустим по стаканчику, — пригласил Резерфорд.
Мы наняли кэб и покатили мимо выжженных пустошей — от картинной неподвижности льютенсовского [36] Льютенс Эдвин — английский архитектор, главный проектировщик современной столицы Индии.
Нового Дели в кипучую мельтешащую суету старого города. Я знал из газет, что Резерфорд несколько дней назад возвратился из Кашгара. Он принадлежал к числу людей с отлаженной репутацией, которым каждая мелочь идет на пользу; стоит им поехать отдыхать в необычное место, как тотчас проносится слух о некой экспедиции, и хотя сам путешественник ни о каких открытиях не помышляет, публике это невдомек, и он извлекает максимальную выгоду из поспешных впечатлений. Мне, например, не показалось, что поездка Резерфорда принесла эпохальные результаты, как писали в прессе после экспедиций Штайна и Свена Гедина [37] Аурелий Штайн (1862–1943) Свен Гедин (1865–1952) — знаменитые исследователи Центральной Азии.
. Рассказами о мертвых городах Хотанского царства никого не удивишь. Я знал Резерфорда достаточно близко и в шутку упомянул об этом.
— Да, порассказать, где я был на самом деле, намного интересней, — сказал он с загадочным видом.
Мы добрались до гостиничного номера и налили себе виски.
— Так ты все-таки отправился на поиски Конвея? — спросил я, улучив подходящий момент.
— Ну, «поиски» слишком сильное слово, — ответил Резерфорд. — Невозможно организовать поиски одного человека на территории размером с пол-Европы. Скажу только, что я побывал в местах, где мог бы наткнуться на него или услышать о нем. Последнюю весточку, как ты помнишь, он подал из Бангкока — о том, что отправляется на северо-запад. Дальше следы тянулись еще немного на север и, по моим расчетам, Конвей, вероятно, добрался до приграничных районов Китая. Не думаю, чтобы он рискнул появиться в Бирме, где мог столкнуться с чиновниками британской администрации. В любом случае отчетливые следы обрываются где-то в Верхнем Сиаме, но, разумеется, забираться так далеко я не намеревался.
— Не думаешь ли ты, что было бы проще заняться поисками долины Голубой луны?
— Да, какое-то время мне казалось, что это была бы более конкретная цель. Я вижу, ты полистал мою рукопись.
— Мало сказать — полистал. Кстати, я собирался вернуть ее, но ты не оставил адреса.
Резерфорд кивнул.
— Ну, и что ты скажешь?
— Все это просто удивительно, если, конечно, ничего не приукрашено.
— Клянусь, я ни капельки не прибавил — моих собственных слов в ней даже меньше, чем может показаться на первый взгляд. У меня хорошая память, а у Конвея всегда был дар рассказчика. И потом, не забывай, мы проговорили почти целые сутки без перерыва.
— Да, просто удивительно.
Резерфорд с улыбкой откинулся в кресле.
— Если тебе нечего больше сказать, тогда придется говорить мне. Ты, наверное, считаешь меня слишком легковерным. На самом деле я не таков. Люди, которые слишком многое принимают на веру, часто ошибаются, а у тех, кто ничему не верит, чертовски скучная жизнь. История Конвея меня безусловно увлекла, и я постарался проверить ее как можно доскональнее, не рискуя однако повстречаться с ним самим.
Читать дальше