Евгения Якимова: Сага о белой лошади

На этот раз он разглядел несколько больше — например, мокрые слипшиеся волосы на затылке Рэна и ползущую из-под них темную струйку. Обломок кирпича с кулак величиной валялся неподалеку. Элли понял, что из этой заварушки ему придется выпутываться в одиночку. Ну что ж… Лес, кажется, был впереди. Элли незаметно доползет до опушки, а там — поминай как звали. Рэну он все равно ничем помочь не сможет, тут и думать нечего. Разве что побыстрее добраться до Дика, а тот уж что-нибудь придумает.

Вставать и оглядываться он не стал. В последние секунды перед падением лес мелькал метрах, кажется, в тридцати. Элли змейкой нырнул в высокую траву и заскользил вперед, надеясь вскоре отдохнуть от всех этих надоевших приключений.

Поначалу все шло хорошо… пока Элли не вздумалось прикинуть, сколько там еще осталось. Результат вышел совершенно несуразный. Он уже наверняка должен был добраться до леса, но вокруг ничего не изменилось. Запретив себе думать об этом, он двинулся дальше… но уже через полминуты снова принялся за расчеты. Чем дальше он продвигался, тем меньше у него оставалось уверенности в том, что он выбрал правильное направление. В конце концов он совершенно запутался, свернул, потом повернул назад, хотел было посмотреть, где он, да вдруг подумал — а что, если он с самого начала двигался не туда и сейчас встанет в полный рост на виду у всего городка. Некоторое время он метался туда-сюда, пытаясь сориентироваться по слуху, но шаги и возгласы слышались, кажется, со всех сторон. Вконец перепуганный, Элли почувствовал себя маленьким, одиноким и всеми забытым. Он попробовал снова затаиться и переждать, но не вытерпел и двух минут: все время чудилось, что его тихо, неслышно окружают, и кольцо вот-вот сомкнется. Пытался двигаться дальше — но каждую секунду боялся увидеть у себя под носом пару тяжелых кованых сапог и черенок лопаты. Ему нестерпимо хотелось крикнуть, позвать на помощь, и он едва удерживался, чтобы не заорать: «Рэн! Ты где?!» Плевать ему на все, что там было раньше, сейчас он никого бы не хотел увидеть так, как Рэна. Через безумно долгое время — не будем сообщать, сколько это заняло на самом деле, — он наконец на него наткнулся и, ошалев от радости, кажется, все-таки не сдержал радостного крика. Набросившись на Рэна, Элли принялся его трясти и тормошить, пока не привел в чувство, а потом обрушил на него такую бурю восторгов, что бедный Рэн, ничего не соображавший, пришел в полное недоумение.

— А что, собственно, случилось-то? — робко спросил он, переждав первый шквал эмоций.

Из объяснения он понял лишь, что Элли очень рад его видеть, что кому-то здесь засветили камнем по башке и что без него чуть не случилось что-то совершенно ужасное.

— Постой… какой камень? Не понимаю… — Рэн попытался подняться и тут внезапно вспомнил, о чем речь (одновременно у него возникло ощущение, будто его с размаху огрели поленом по голове). — Ау-у-у… хм… да, ты прав, малыш. Камень…

Элли смотрел на него ясным взором, в котором так и светилась твердая надежда на то, что Рэн сейчас выведет его из этого проклятого места, и все станет хорошо, чудесно и замечательно.

— Ну что, двинулись? — вздохнув, произнес Рэн.

— А… куда? — на лице Элли появилась неуверенность. Рэн чуть улыбнулся.

— Я думаю, мы посмотрим.

Встать и посмотреть, действительно, труда большого не составило. У ворот вяло тусовалось несколько человек, но Рэн с Элли решили не искушать судьбу и до опушки добрались проверенным способом.

Обойдя город, они вышли к Тракту и встретили Дика на условленном первом перекрестке. Дик, кстати, был весьма разочарован, когда не обнаружил при них кувшина. На жалкие несколько осколков, которые Рэн сумел сохранить, он и смотреть не захотел, и уже собрался высказать все, что он думает по поводу этого разгильдяйства, как вдруг Элли взвился на дыбы и произнес длинную речь о том, почему Дик неправ. Сказать, что тот был удивлен, было бы сильным преуменьшением. Впрочем, после всего происшедшего Элли отнюдь не воспылал к былому врагу горячей любовью, и на следующий же день так запутал ему тесемки мешка, что развязывать, кажется, пришлось бы вечность. Рэн, однако, заметив это, только усмехнулся и распутал их в несколько движений, а при ближайшем удобном случае познакомил Элли с основами такелажного дела. С тех пор Элли стал проводить подобные эксперименты более квалифицированно, и Рэну иной раз приходилось попотеть, обламывая ногти, чтобы достать что-нибудь из котомки.