Лев Канторович - Полковник Коршунов

Мрачный и одинокий Юкон был признанным вожаком.

Однажды к его загородке подошли Павел Сизых и начальник питомника. Юкон дремал в глубине будки. Лениво потягиваясь, он встал и пошел навстречу.

Люди открыли дверцу решетки, и в вольер легко впрыгнула небольшая светло-серая овчарка.

Юкон даже присел от удивления. Дверца закрылась.

Юкон зарычал и подошел к собаке. Он ожидал, что она, как все другие в питомнике, бросится от него, поджимая хвост и испуганно приложив уши. Но серая собака нисколько не боялась.

Она спокойно смотрела на Юкона.

У нее были стройные ноги, маленькая острая мордочка, черная у носа, округлая грудь и мягко подтянутый живот.

Юкон подошел к ней вплотную. Тогда она резко повернулась и грозно оскалилась.

Это было просто наглостью. Юкон мог сокрушить ее одним ударом.

Но он не тронул ее.

Осторожно обходя вокруг и слегка помахивая хвостом, он принюхивался к ее запаху.

Потом зашел сбоку, некоторое время постоял неподвижно, как бы в раздумье, и вдруг лизнул серую собаку в затылок.

Она равнодушно шевельнула ухом.

— Все в порядке, — сказал начальник и вместе с Павлом отошел от загородки Юкона.

Вернулись они вечером.

Серая собака лежала посредине вольера, кокетливо вытянув лапы и зажмурив глаза.

Юкон сидел возле нее с раскрытым ртом и высунутым языком. Он не отрываясь смотрел на нее и тяжело дышал. Сидел совершенно неподвижно, только кончик черного хвоста изредка вздрагивал.

Начальник приоткрыл дверцу и крикнул: «Альма!»

Серая собака вскочила, подняв уши, и вышла, не глядя на Юкона. Он кинулся за ней, виляя хвостом и осклабясь.

Но дверца захлопнулась перед его носом.

Альма уходила рядом с начальником.

Юкон прижался грудью к холодной ржавой решетке и громко, раскатисто залаял.

Серая собака всего один раз равнодушно оглянулась и скрылась за углом.

Через три дня пришло экстренное предписание, и Юкон с Павлом снова уехали на границу.

Павел Сизых с Юконом были в дозоре.

Солнце опустилось к горизонту. Косые лучи пробивались сквозь густую листву и частые стволы деревьев. Свет ложился яркими пятнами.

Ни одна ветка не шевелилась. В неподвижном воздухе серыми облачками плясала мошкара.

Кузнечик трещал в траве у тропинки, и дятел гулко тукал по стволу старой ели.

Юкон на длинном поводке бежал впереди Павла. Сзади шли двое пограничников.

Дозор двигался молча, не нарушая лесной тишины.

Павел внимательно оглядывал все вокруг. Он научился видеть всякую мелочь с острой наблюдательностью настоящего следопыта.

Сломанная ветка, примятый куст, растоптанный стебелек рассказывали ему обо всем происшедшем в лесу.

Здесь пробегала лисица, там — заяц перескочил тропу и обглодал ствол молодой березы, а здесь проходил лось.

У разветвления тропинок Павел резко остановился, разглядывая что-то у своих ног.

Юкон тревожно заворчал и припал носом к траве.

Пограничники бросились к ним, снимая винтовки.

В густой траве лежал окурок.

Окурок погас, но сухие листики еще тлели, подожженные папиросой.

Павел выпрямился и жестом остановил пограничников.

Шепотом он приказал Юкону:

— Нюхай след… ищи…

Юкон с минуту кружил вокруг окурка, потом зарычал и потянул в сторону. След вел в чащу высоких кустарников.

От этого места тропинки расходились углом, напоминающим огромное римское «V». В середине были почти непроходимые заросли. Вершины пятерки упирались в болото, на противоположном краю которого проходила граница.

Павел тихо отдавал приказания товарищам. Он послал их порознь по каждой из тропинок.

Человек, бросивший окурок, очевидно, продирался напрямик, чтобы сократить расстояние и пройти незаметно.

План Павла был такой: двое пограничников должны как можно скорее пробежать до болота и соединиться, отрезая путь к границе. Сам Павел постарается догнать и задержать нарушителя. Окурок выброшен недавно, и человек должен быть близко.

Выслушав Павла, пограничники с винтовками наперевес бросились в разные стороны и скрылись за поворотами троп.

Юкон рвался на поводке.

Павел вынул наган и пустил собаку по следу.

Ремень поводка он накрепко привязал к левой руке.

Юкон тащил, пригибаясь к земле и хрипя.

Веткой с Павла сбило фуражку. Он бежал не останавливаясь.

Сучья цеплялись, рвали гимнастерку.

Ноги вязли в сыром мху.

Юкон выл и рычал.