Поль Верн - Сороковое восхождение французов на Монблан

Около часа ночи шаги проводников, их разговоры, шум открывающихся дверей дали нам понять, что момент приближается. Вскоре в нашу комнату вошел месье Раванель:

— Вставайте, вставайте, господа. Погода чудесная. К десяти будем на вершине.

При этих словах мы мигом расстались с постелями и быстро приступили к туалету. Двое наших проводников, Амбруаз Раванель и его кузен Симон, пошли вперед на разведку. С собой они взяли фонарь; его свет должен был указать направление, в котором нам предстояло идти. А еще они вооружились ледорубами, чтобы в самых трудных местах рубить для нас ступени. В два часа мы все связались веревкой. Вот в каком порядке мы выступили в путь: передо мной, во главе группы, шел Эдуар Раванель, за мною — Эдуар Симон, потом — Донасьен Левек; следом — оба наших носильщика — оба, потому что мы прихватили с собой хозяина убежища Больших Мулов, — и, замыкая группу, весь караван господина N…

Когда проводникам и носильщикам роздали провизию, был дан сигнал к отправлению, и мы двинулись в полнейшей темноте, ориентируясь только по фонарю, который несли ушедшие вперед проводники. В нашем шествии было что-то торжественное. Разговаривали мало, неотступно преследуемые ощущением неизвестности, но эта новая и очень жесткая ситуация возбуждала нас и делала нечувствительными к опасностям, в ней скрывавшимся. Окружающий пейзаж был фантастическим. Очертания людей и предметов едва угадывались. Огромные белесые неясные глыбы с чуть лучше прорисованными черными пятнами закрывали горизонт. Небосвод светился каким-то странным сиянием. Впереди, на неопределимом расстоянии можно было видеть мигающий фонарь прокладывавших дорогу проводников, и мрачное молчание ночи нарушалось только сухим отдаленным стуком топора, вырубавшего во льду ступени.

Мы медленно и со всевозможными предосторожностями поднялись на первый уклон, направляясь к основанию купола Гуте. Часа через два утомительного подъема мы вышли на первое — так называемое Малое — плато у подножия купола Гуте на высоте 3650 метров. Передохнув несколько минут, продолжили подъем, уклоняясь влево и выбрав тропу, которая вела к Большому плато.

Но группа наша была уже не так многочисленна, как прежде. Господин N. вместе со своими проводниками отстал: усталость вынудила его отдыхать немного дольше.

К половине пятого горизонт начал светлеть. В этот момент мы шли по склону к Большому плато, куда добрались без особых хлопот, и вскоре достигли высоты 3900 метров. Завтрак мы вполне заслужили. Вопреки обыкновению и у Левека, и у меня пробудился хороший аппетит. Это было добрым знаком. Значит, мы приспособились к снегам и случайным приемам пищи. Наши проводники обрадовались и считали теперь успех нашего восхождения обеспеченным. Что касается меня, то я находил, что они слишком поспешны в суждениях.

Несколькими минутами позже нас догнал господин N. Мы настойчиво уговаривали его поесть. Он упрямо отказывался, потому что страдал от спазма желудка, столь обычного на больших высотах. Он казался очень удрученным.

Большое плато заслуживает отдельного описания. Направо поднимается купол Гуте. А прямо за ним виднеется вершина Монблана, возвышающаяся над куполом на 900 метров. Налево расположены Красные скалы и Проклятые горы. И весь этот огромный цирк сверкает ослепительной белизной. Со всех сторон его рассекают огромные трещины. Одна из них поглотила в 1820 году троих проводников из числа спутников доктора Хемела и полковника Андерсона [26] [26] Эта широко известная в альпинистском мире катастрофа произошла 20 августа 1820 г. Доктор Хемел в сопровождении еще двух туристов и двенадцати проводников попытался взойти на Монблан. Несмотря на предупреждения проводников, которые пытались отговорить доктора от его намерения, ссылаясь на плохие погодные условия, Хемел приказал идти вперед. Его упрямство не довело до добра. Трое проводников были снесены неожиданно сорвавшейся лавиной в пропасть; их останки были найдены только в конце XIX в. Трагедия этого восхождения более тридцати лет интенсивно обсуждалась в английской литературе о путешествиях в горах. Монблан после этого долго пользовался репутацией «горы-убийцы». Катастрофа, однако, сделала и доброе дело: Сардинское правительство (район Монблана принадлежал тогда Сардинскому королевству) ввело обязательное лицензирование альпийских проводников, а в 1821 г. была создана профессиональная Компания гидов Шамони. . Много позже, в 1864 году, там же погиб Амбруаз Куте [27] [27] Куте Амбруаз — проводник из Шамони. Вопреки утверждению Поля Верна А. Куте вовсе не погиб: он провалился в ледниковую трещину, но зацепился за выступ льда и был спасен, не получив даже серьезных повреждений. Кстати, это же имя (Амбруаз Куте) носил и один из потомков гида, также работавший проводником в Шамони, только в конце XIX в. .