А Попов - Оставалось семь дней

— Про шанценгрэбер?

— Да, да!

— Вспоминай, вспоминай! Это очень важно.

И вдруг Володю словно осенило.

— Они два или три раза сказали: «Нах айнер вохэ…»

— Они сказали: «Нах айнер вохэ комт шанценгрэбер»?

— Я не помню точно… Я помню только «нах айнер вохэ», — честно признался мальчик.

— Это было бы очень хорошо! Очень хорошо! Если бы все случилось действительно «нах айнер вохэ»!..

— Что же это значит: нах айнер вохэ? — спросил Алесь Антонович.

— Это значит через неделю. А поскольку говорили они два дня назад, то остается еще пять дней…

— А вдруг они говорили о чем-нибудь другом?

— Не думаю. Если бы они предполагали совершить свое преступление раньше, они бы не стали вызывать солдат и усиливать охрану лагеря.

— А откуда вы знаете, что они вызвали солдат?

— Но ведь это ясно. Вспомни человека в серой шинели. Он прибыл, чтобы подготовить квартиру для своих людей.

— А может быть, для особой команды?

— Особая команда не состоит из одиннадцати человек. Нет, это просто солдаты из соседней части.

— Пожалуй, вы правы, — согласился Алесь Антонович. — Значит, в нашем распоряжении пять дней.

— Не больше четырех, Алесь Антонович… Мы должны опередить эсэсовцев.

— Не пойму, — неожиданно вмешался в разговор Герасим Григорьевич. — Зачем это фашистам понадобилось убивать детей? Ведь они их и так не кормят.

— Времени у них в обрез, — пояснил Алесь Антонович, — близок час прихода нашей армии…

— Но убивать ребят? — не унимался Герасим Григорьевич.

— Для этого у них есть причина…

— Какая же?

Алесь Антонович обернулся к мальчику:

— К вам в лагерь приезжали немецкие врачи?

— Много раз…

— Что же они делали?

— Уколы нам делали… Против болезнен…

— Как же они делали вам эти уколы?

— Забинтовывали руку крепко-крепко и кололи… Очень больно было…

— Вы слышали, Герасим Григорьевич?

— Слышали… Ну и что?

— Они брали у них кровь, — пояснил Михаил Германович. — Использовали детей в качестве доноров…

Объездчик оторопел. Его жена вскрикнула от ужаса.

— Это еще далеко не все, — продолжал Алесь Антонович. — После уколов у вас в лагере болели ребята, Володя?

— Да…

— И что с ними делали?

— Увозили в больницу…

— А оттуда они возвращались?

— Нет…

— Теперь вы понимаете, Герасим Григорьевич? У детей брали кровь, а потом тех, кто заболевал, уничтожали… Разве это не тягчайшее преступление?

— Еще бы!

— Значит, им необходимо замести все следы… Ведь скоро придется расплачиваться…

Володя слушал, раскрыв рот. Откуда эти люди лучше его самого знают, что творилось у них в лагере? И как это Михаил Германович сразу догадался, что такое «нах айнер вохэ»? Наверное, они помогут его друзьям… Может быть, они скажут ему, где скрываются партизаны?

— Вам уже давно следовало бы освободить всех ребят! — проворчал Герасим Григорьевич.

— Сведения о том, что у них брали кровь, мы получили совсем недавно, — ответил ему Алесь Антонович. — А об уничтожении их в больнице нам сообщили всего три дня назад… Вот теперь будем отбивать ребят, не правда ли, командир? — обратился он к Михаилу Германовичу.

— Ни в коем случае! — твердо ответил тот.

У Володи похолодело в груди. Жора рванулся вперед, словно намеревался что-то сказать. Герасим Григорьевич и его жена с упреком уставились на Михаила Германовича. Один Алесь Антонович почему-то улыбнулся.

— Что же мы будем делать? — спросил он.

— Надо подумать, — сказал Михаил Германович. — Людей у нас осталось очень немного: остальные участвуют в известной вам операции. Без шума уничтожить охрану лагеря очень трудно, даже невозможно. А после первого выстрела к немцам прибудет подмога. Вы и сами понимаете, что увозить детей во время боя, рисковать их жизнью — это преступление.

— Согласен!

— Следовательно, надо вывезти их тайком… Ну, хотя бы тем же путем, каким ушел Володя, то есть через окно…

— Еще раз согласен!

— А поблизости их будут ждать подводы. К этому необходимо основательно подготовиться. Достать сани, обеспечить их возницами. Лошади у нас есть, а людей маловато. Договоритесь с местными жителями, найдите таких, кто бы согласился взять ребят на время к себе. Хотя бы до прихода нашей армии…

— Слышали, Герасим Григорьевич, что говорит командир? — сказал Алесь Антонович. — Вам с Жорой придется основательно потрудиться. Оповестите все окрестные деревни. Вам помогут еще трое связных. Управитесь к сроку?