Луи Буссенар - Приключения парижанина в стране львов, в стране тигров и в стране бизонов

Первый выстрел. — Словечко тем, кто считает крокодила неуязвимым. — Общая пальба. — Современные пули. — Затвердевшие пули. — Все опаснее. — Неожиданное убежище. — Капитан уходит с корабля последним. — Крепость занята неприятелем. — Шутки голодных ящеров. — Тропическое солнце жжет больно. — Прилив. — Осажденные и осаждающие одинаково не знают, что делать. — Попались в ловушку. — Для коллекции. — Очередное происшествие.

Как же Фрике так опростоволосился с местом для якорной стоянки? Избежать мели можно было, стоило лишь принять во внимание обычную глубину реки и высоту прилива.

Нет, место он выбрал правильно. Но дно реки здесь усеяно ямами, в одну из них и попал якорь. По длине ушедшей в воду части якорного каната можно было думать, что глубина достаточная и после отлива останется довольно воды.

Случилось иначе. Якорь после отлива оказался в воронкообразной яме, шлюпка — на мели, погруженная килем в ил.

Случилось это задолго до того, как Фрике проснулся, разбуженный крокодилами. И теперь гнусная армия земноводных штурмовала шлюпку.

Экипажу предстояла трудная работа.

У них были скорострельные винтовки Винчестера и большой запас патронов. На всякий случай парижанин приготовил винтовку и ружье восьмого калибра и открыл стрельбу из винтовки «Экспресс».

Он целился в громадного крокодила, ползавшего по илу в пяти метрах от шлюпки, широко расставляя лапы и щуря глаза.

Пуля пробила череп. Крокодил привскочил и растянулся бездыханный.

— Удачный выстрел! — радостно воскликнул юноша. — А комнатные путешественники рассказывают, будто крокодила не пробьешь никакой пулей, разве в глаз или в глотку… Эй, друзья! — обратился он к матросам. — Палите в них. Уничтожим этих гадин. Ведь это обычные ящерицы — не более того.

Бретонцы прицелились и выстрелили почти одновременно.

Один крокодил получил пулю в затылок и был сражен наповал; другой ранен в середину туловища и полз по илу вперед, хотя кровь из него хлестала во все стороны.

— Не годится, — сказал Фрике. — Цельтесь в голову, чтобы сразу прикончить, а то они живучи.

Негры тоже принялись стрелять, но ни разу не попали, не то от испуга, не то от неумения.

Из них троих только сенегалец довольно прилично управлялся с винтовкой.

Парижанин понял, что может рассчитывать на себя, двух матросов и сенегальца — всего, стало быть, на четверых.

Маловато, принимая во внимание численность врага, его силу и свирепость.

Чтобы действовать на два фронта, защитники шлюпки разделились: Фрике с сенегальцем поместились с левого борта, бретонцы — с правого. Неграм было велено не стрелять.

Первые выстрелы почти не произвели впечатления на крокодилов. Они лишь ненадолго приостановили атаку, но тотчас возобновили.

Они продвигались вперед сомкнутым строем, иногда вскакивая друг на друга. Вся илистая отмель покрылась ими. Они кишмя кишели на ней, сверкая чешуей и щелкая зубами.

Европейцы, особенно Фрике, творили чудеса. Целились спокойно, хладнокровно и ни разу не промахнулись. Пули всякий раз пробивали чешую, которая с треском разлеталась в осколки, и маленький кусочек затвердевшего свинца глубоко проникал в тело.

Таковы современные пули. Чтобы они не сплющивались при ударе о крепкую поверхность, а пробивали ее, их отливают из смеси свинца, олова и ртути. Пули, отлитые из смеси свинца и типографского сплава, еще тверже. Когда они выпушены из «сильной» винтовки, например «винчестера», Мартини-Генри, «Экспресс», то перед ними ничто не устоит — ни чешуя, ни толстая кожа.

Вскоре вокруг шлюпки лежали груды мертвых крокодилов. К сожалению, они служили подспорьем для живых, осаждавших шлюпку.

Безобразные ящеры на коротких широко расставленных лапах наседали и наседали. Особенно свирепствовали раненые. Осажденным грозила печальная участь, несмотря на их отвагу. В конце концов крокодилы неминуемо взобрались бы на шлюпку и всех растерзали.

Скорее бы прилив!.. Но нет, до него еще долго, три часа. А счет идет на минуты.

Вдруг Фрике закричал:

— Тент!.. Ах, где у меня была до сих пор голова!.. Но только выдержит ли он нас всех? И все-таки надо попробовать. Выбора у нас нет.