Максим Пачесюк: Гринвуд

— Помнишь тех близняшек, о которых ты мне рассказывал?

— Что уже успели очаровать? Смотри детей им не оставь.

— Так что, можно?

— Твоя голова…

— И что это должно значить?

— Вот сам ее в петлю и сунь. Решать тебе.

— А объяснить?

— Грэг советовал давать тебе попробовать всего. Вот я сейчас и воспользуюсь этим советом. — Когда Финли говорил, вид у него был довольный до жути.

К вечеру Дуги выдохся. Его едва хватало на то, чтобы недовольно урчать, но никто не спешил его освобождать. Вместо этого, Финли вынул у него изо рта кляп и, прихватив Лиама, направился в ресторан ужинать.

Временами оба бросали взгляды на дочерей предпринимателя и их мамашу. Финли ухмылялся. Вот одна девушка отодвинула от себя тарелку и направилась к выходу. В дверях она задержалась и, прикрывши веером изящную ручку, чтобы видел только Лиам, поманила его пальчиком.

— Так, я наелся. — Лиам отодвинул от себя тарелку с мясом.

— Нет, но вот дня через два — будешь сыт по горло, — хохотнул Финли.

Его поведение Лиама сильно настораживало, но природные позывы были сильней. Он догнал девушку на жилой палубе. Когда она обернулась — ее глаза блеснули в свете фонарей. Она лукаво улыбнулась и вновь поманила Лиама. Так они дошли до каюты. Лиам уже знал, что девушка жила вместе с сестрой, а их мать — в соседней каюте. Едва дверь захлопнулась — лукавая кокетка превратилась в бешеную фурию. Она присосалась к его губам, как пиявка к ране, а потом рванула ворот пиджака так, что пуговицы зазвенели по полу. Лиам потянул за тесемки ее корсета, а она взялась за его пояс.

Все проходило в каком-то бешенном темпе, будто они не любовью собирались заниматься, а хотели разорвать друг друга на части. Но Лиаму сначала понравилось. Понравилось бы и потом, несмотря на разорванную одежду и раздертую острыми ноготками спину, если бы не презрительный взгляд, которым наградила его девушка после кувырканий. Что ж девушки «Мадам Ренар» в этом плане намного милее.

Лиам плюнул на ее поведение, оделся, подобрал с полу пуговицы и уже взялся за ручку двери, когда ализонийка окликнула его. Девушка потянула за цепочку его часов, щелкнула крышкой и указала на цифру двенадцать, потом на него, а потом на пол. Лиам только насмешливо изогнул бровь и хмыкнул, отплачивая ей за презрительный взгляд. Девушка закатала глаза, всем своим видом демонстрируя недовольство, и вновь повторила свои жесты. После этого выглянула за дверь и вытолкала Лиама вон. 

— Ну как время провел? — насмешливо спросил Финли.

— Замечательно! — гневные нотки в его голосе не укрылись от Финли и он довольно хохотнул.

Время от времени, Лиам щелкал крышкой своих часов. Он так и не решил, стоит ли ему идти. Но больше всего, его волновал тот презрительный взгляд. — Да что она хотела этим сказать, черт ее дери! — Думал он. В конце концов, когда стукнуло двенадцать, он стоял перед ее дверью. Правда, на этот раз в одной рубашке — расстегнутой, чтобы эта фурия вновь не поотрывала только что пришитые пуговицы. Его ждал сюрприз — фурий было двое, и не отличались они ни внешностью, ни повадками, так что ушел Лиам уже под утро, истекая кровью, под два презрительных взгляда.

— Лиам, эй, просыпайся лежебока.

— У-у-у, — отозвался он недовольно и тут же проснулся от острой боли в спине. — Ай-й. — Он резко сел, оторвав от спины присохшую простыню.

— Ого! Нет, я, конечно, знал, что они тебя выжмут, но чтоб таким способом…

— Не смешно. Они дикие, я не могу справиться с двумя одновременно!

— А никто не может. Но знаешь, тебе можно позавидовать.

— Это еще почему? — хмуро спросил Лиам.

— Да потому, что ты осуществил общую мечту всех мужчин нашего мира. Ну, по крайней мере, тех мужчин, что действительно мужчины, — поправил себя Финли. — Ты переспал с близняшками.

— Все, ну их нахрен пускай ищут другого дурака.

— Думаешь?

— Да.

— А я думаю, что эти девушки могут нажаловаться на тебя мамаше, а та в свою очередь капитану и продолжишь ты путешествие в пыльной и душной каморке.

— Вот дерьмо! Что же мне теперь делать?

— Продолжать свои ночные баталии.

— Издеваешься, они меня на лоскуты пустят.

— Ага, — довольно улыбнулся Финли.

— Тебя это забавляет, не так ли? — сощурился Лиам.

— Еще как!

— Проклятье, заткнитесь вы оба, у меня голова раскалывается, будто по ней всю ночь молотом стучали, — подал свой слабый голос Дуги.

— А я ведь предупреждал.

— Не очень то ты и старался. От головы нет ничего?