Максим Пачесюк - Гринвуд

— Успокой своего дружка. — Анастасия произнесла несколько слов, из которых понятным было только Рико. Дипломат затих и Лиам осторожно вытащил из его рта ствол.

— Так вы есть друзья Анастасии? — спросил он, жутко коверкая слова.

— О! — удивился Лиам, — Так ты все понимаешь? Чего ж ты в переулке сволочь орал, как свинья недорезанная?

— Ваши слова не есть подходящие для, как это… воспитанный человек.

— Не заливай, сам небось и похуже орал, — парировал Лиам.

— Тогда была ситуация. Я думал вы бандиты.

— А сейчас что? Ай, можешь не отвечать. Лучше скажи, что там произошло?

— На нас напали.

— А чего ты по своим палил?

— Кого я палил?

— Стрелял по своим.

— Я нет.

— Сколько вас вообще было? — спросил Финли.

— Трое, — ответила за него Анастасия.

— А не врете?

— Зачем нам врать?

— Мы видели, как те, кто на вас напал, дрались между собой.

— Мы не видели, — сказал посол.

— Фигня какая-то получается, — резюмировал Лиам. — Может просто две шайки не поделили добычу?

— Все возможно… — задумчиво сказал Финли. — И так, как вы собирались нам помочь?

— У меня билеты.

— Билеты?

— На корабль. Порт прибытия — Фрамайбо.

— Это где?

— Картаэла.

— Разве граница между Новой Бримией и Картаэлой не закрыта?

— Уж как перебраться, ты способ найдешь. К тем же Лисам обратишься.

— Но билет на корабль мы и сами могли купить.

— Не на этот корабль. «Кортес» — курьер хунты. Когда он прибудет в местный порт, на него взойдут всего несколько человек.

— Значит пассажиры для отвода глаз?

— Да.

— Что у него за груз?

— Зелье подавления.

— То самое, которым поят рабов магов?

— Нет, это особенное. Именно это зелье ведет к привыканию и подавлению воли раба. Оно дается магу только раз. Дальше их поят совершенно другим зельем.

— Но, я думал, хунта не рискнет секретом зелья. Ведь только ваша страна имеет монополию на создание рабов.

— Хунта ничем не рискует. Зелье сопровождают двое алхимиков, семьи которых находятся в Ализонии под строгим присмотром.

— Значит, алхимики будут создавать рабов на месте.

— Правильно.

— Будут создавать их с Бримийских аристократов.

— Мы считаем, — сказала, Анастасия. — Их цель — новая революция в Бримии.

— Это слишком, невероятно. — Финли отказывался верить.

— Послушай, всем известно, что король не в своем уме. Будь у Картаэлы в рукаве хоть пара герцогов…

— Бримия падет вновь, — закончил за нее Финли. — Ты не просто даешь мне билет домой, ты хочешь, чтобы я вновь влез в дерьмо по самое горло.

— А ты еще огорчался, что остался за бортом, — сказал Лиам.

— Да уж лучше бы мы на демона пошли. 

— Не дороговат костюмчик-то?

— В самый раз. Ты же теперь ведьмолов на пенсии. — Анастасия вырядила Финли как пижона с деньгами, но без вкуса.

— Может обойдемся без галстука? — Шелковый платок, удерживаемый серебряной булавкой жал не лучше пенькового галстука висельника.

— Проклятье, Финли! Ты всю свою жизнь гонял ведем и брал взятки с населения, у тебя от золота карманы трещат.

— А еще я скупой и жадный, так на кой мне так разряжаться?

И этот спор не прекращался уже целый день. Благо, Лиам был предоставлен сам себе. Он одел темно-серый костюм в тонкую черную полоску. К его трофейному котелку и плащу подходило как нельзя лучше. А главное, цепочка от часов прекрасно смотрелась на жилетке, да и с галстуком проблем не было. Он его просто не одел. Роль племяллика-лодаря это ему позволяла.

Посол Ульдерико, Финли прав был — запомнить полное имя Ализонийца просто невозможно, оказался парнем компанейским, а когда ему выровняли нос и убрали фонари под глазами, так еще и красавчиком, не хуже Финли. Осмотрев Лиама, он заказал еще четыре пары таких костюмов, пару шляп и несколько галстуков добавил от себя.

— Не похож он на подконтрольного, — сказал Лиам Дуги, когда они остались одни. По какой-то причине, Финли запретил ему открывать свою настоящую сущность. Фэйри особо не возражал.

— Кто подконтрольный?

— Ну, Рико.

— Его ведь Анастасия очаровала.

— Очаровала, — согласился Дуги. — Да только без магии.

— Не понял.

— Любят они друг друга.

— Как?

— Я откуда знаю? Как светлый фэйри, я чувствую их любовь, но извини, объяснить ее не могу. Да и никто из моих наставников не мог. Даже те, что уже любили. Это чувство в каждом человеке разное.

— Погоди, ты хочешь сказать, что она не контролирует посла?!