Луи Буссенар - Похождения Бамбоша

Леону Ришару это было известно, и они с Боско решили осесть в Демерари. Им, не совершавшим никаких неблаговидных поступков, осужденным несправедливо, сохранившим душевную чистоту даже в мерзостной клоаке каторги, жизнь, наполненная честным трудом, казалась наиболее привлекательной и желанной.

Леон будет работать по своей профессии, а Боско всегда устроится, не пропадет — он займется каким-нибудь ремеслом, не требующим долгого обучения.

Напрасно Бобино предлагал им безвозмездно или заимообразно весьма значительную сумму, чтобы друзья основали какое-либо дело или пустились в коммерческие предприятия. Они решительно отказались от его предложения, огорчив своей непреклонностью.

Бобино ума не мог приложить — каким образом сломить это сопротивление?

Наконец они прибыли в Демерари точно в указанное капитаном время — превосходный результат, с точки зрения навигации.

Вот и пробил час прощания…

Чета де Мондье незамедлительно отбывала во Францию. «Бетси» должна была доставить их до Сент-Томаса [167] Сент-Томас — самый крупный из Виргинских островов, на котором располагается основной порт архипелага: Шарлотта-Амалия. , где они собирались пересесть на один из превосходных пакетботов Трансатлантической компании. Так как время не ждало, в Демерари они сошли на берег всего на несколько часов.

Мадам де Мондье с таинственным видом подхватила Леона под руку и повела по набережной.

— Господин Ришар, — обратилась она к нему, — мы с мужем совершенно спокойны за ваше будущее. Вы найдете работу и сумеете заработать себе на жизнь. Но мы хотели бы устроить судьбу нашего милого Боско, у которого нет профессии. Возьмите этот запечатанный конверт. В нем десять банковских билетов. Настоятельно прошу вас принять его и тотчас же спрятать в карман, дабы обеспечить юноше прожиточный минимум на первых порах. Вы станете его казначеем и по своему усмотрению будете выдавать ту или иную сумму. Не откажите мне, убедительно вас прошу.

Леон с серьезным видом принял протянутый ему конверт, положил его в карман и ответил:

— Я согласен, мадам, ради моего дорогого друга Боско и сердечно благодарю вас от его имени.

В это же самое время Бобино небрежно и несколько панибратски говорил с Боско:

— Слушай, возьми-ка это письмишко и сунь в карман… Там несколько кредиток для Леона… Так, пустяки, ему на обустройство.

— Он не захочет их принять и вздует меня…

— Молчи и делай, как я сказал. Я так хочу. Бери, бери, старина, ведь это же для Леона!

В конце концов Боско сдался.

Шлюпка с «Бетси» ожидала у причала. Пора было отправляться в путь.

Мадам де Мондье со слезами на глазах прощалась с Леоном, тоже плакавшим, как ребенок:

— Поцелуйте меня, друг мой… Дорогой спаситель, брат мой… А я там, дома, и за себя, и за вас поцелую вашу милую Мими. Прощай, родной мой Боско… Вернее, не прощай, а до свидания.

Она подставила бродяге обе щеки, и тот растроганно и почтительно приложился к ним и заслонил глаза рукой, потому что у него ручьем катились слезы.

— Ах, сударыня, сударыня… Было бы у меня десять жизней, все бы за вас отдал…

Затем трое мужчин обменялись энергичными рукопожатиями, и Бобино прыгнул в шлюпку, за ним последовала его супруга. Двадцать минут спустя «Бетси» стремительной чайкой понеслась по волнам и скрылась в тумане…

Не откладывая в долгий ящик, друзья заявили властям о своем прибытии, сняли скромную комнатушку на две койки и занялись поисками работы.

Но прежде Боско все же глянул в конверт, врученный ему Бобино. Там лежало десять ассигнаций.

— Ну молодец патрон, — воскликнул Боско. — Две сотни!

Он развернул одну кредитку и прочитал:

— Тысяча франков.

— Вот это да!.. Десять тысяч монет!.. Да с такой кучей денег два таких парня, как мы с Леоном, смогут завоевать мир!

Прошло четыре месяца.

Прибыла почта из Франции. На столе из грубо обработанного дерева громоздились кипы писем, газет и журналов. Леон Ришар и Боско жадно рылись в груде корреспонденции и, хватаясь то за одно, то за другое, перескакивали со страницы на страницу, с абзаца на абзац — так суетятся обезьяны, когда видят на дереве слишком большое изобилие плодов.

Против них на том же столе помещалась украшенная пучком цветов большая фотография, сделанная знаменитым фотографом Надаром. Оба в сотый раз бросали на нее нежные взгляды, изучая малейшие черты милого лица. Это был портрет Мими, прелестной невесты Леона. Изящная Мими была теперь здорова, излеченная Людовиком Монтиньи, ставшим мужем Марии, сестры Жермены и Берты.