Барбара Хэмбли - Князья Преисподней

«Вы не понимаете», — сказал Хобарт. Убийца, ищущий оправданий.

Симон никогда не оправдывался и не пытался скрыть свою истинную суть.

И поэтому быть похороненным заживо в заполненной газом шахте — слишком жестокое наказание для него?

Нет. Нет…

Тогда почему она плачет?

Во флигеле стояла тишина, еще более глубокая из-за темноты. Затем откуда-то донесся голос, слабый и приглушенный. Крик. Слова, хотя Лидия и не могла разобрать их, потому что от говорившего ее отделял толстый слой земли…

Он каждую ночь так кричит?

Или это началось после того, как его заразили кровью яогуай ?

Двадцать лет, сказал Джейми. Может быть, дольше. Двадцать лет, проведенных на кушетке среди подушек и собственных волос, в полной неподвижности… Он поверил госпоже Цзо, прекрасной, как звездная ночь? Позволил ей узнать, где он спит днем? Положился на нее, так же, как дон Симон Исидро полагается на саму Лидию и Джейми? Она дважды видела Исидро спящим, погруженным в бесчувственное состояние, охватывающее немертвых в дневные часы, из которого их невозможно было вывести. Во второй раз, в Петербурге, Джейми мог (должен был, сказал бы Карлебах) убить Симона, чтобы сохранить жизни бессчетных мужчин и женщин, в будущем обреченных стать жертвами вампира.

«И Карлебах был прав!» — в отчаянии подумала она.

Но никому из них не пришло (и не могло прийти) в голову отрубить ему руки и ноги и оставить в живых, чтобы можно было пользоваться его властью над человеческим сознанием.

Наверное, поэтому ей и не суждено стать всемогущей предводительницей преступного клана.

Хотя и здесь таилась несправедливость. Лидия родилась в богатой семье и была единственным ребенком состоятельного отца. Одному господу известно, в каких условиях росла госпожа Цзо и что ей пришлось вытерпеть (не считая изувеченных ног, которые должны были сделать ее «еще красивее», а значит, и дороже), чтобы в конце концов превратиться в женщину, придумавшую столь чудовищный план. Женщину, которая поставила на кон жизни собственного сына и племянников, чтобы никогда, никогда больше не чувствовать себя беспомощной.

Глубоко внизу кричал вампир Ли.

Кричал? Или звал кого-то?

Кого?

В темноте раздался выстрел.

Где-то рядом. У Лидии екнуло сердце. В нескольких двориках отсюда…

В этой части Внутреннего города стрельба могла начаться не только из-за событий в усадьбе Цзо. После отречения императора Пекин стал опасным местом, где банды заправляли борделями и игорными домами, союзы рикш и опиумные притоны боролись за власть, а солдаты президента и ополченцы Гоминьдана устраивали в кабаках настоящие сражения. Грабители, бродяги и наемные убийцы, скрывающиеся под мостами и в пустых храмах вокруг городских озер, были куда более многочисленными, чем недавно созданная полиция. И все же выстрел заставил ее запаниковать. Глубоко под землей замолчал Ли.

В тысячный раз Лидия начала дергать и крутить затянутый на запястьях шелковый жгут в попытке дотянуться ногтями до узлов. Бесполезно.

Затем послышалось невнятное пение, жуткая смесь слов и горловых звуков, таких тихих, что Лидия не могла понять, доносятся ли они из-под пола флигеля или же звучат только у нее в голове.

О, боже! Она снова попыталась освободить руки, зная, что ничего хорошего ее не ждет. Господи! Дверь содрогнулась от тяжелого удара. Куда подевались охранники? Три часа назад она шагу не могла ступить, не натолкнувшись на одного из них…

Нет, на самом деле их и тогда было мало. Ни души, как сказал Хобарт, и он был недалек от истины; и госпожа Цзо появилась в сопровождении одного только сына. Нежели им стало известно, что Джейми направился в горы Сишань, и они поспешили туда, чтобы не дать ему взорвать шахты? И Ли узнал об этом?

В каком-нибудь ярде от ее головы ставни задрожали под ударами кулаков. Лидия едва сдержалась, чтобы не закричать. За окном их было двое — ей все же хватило самообладания, чтобы разобраться в звуках. Двое… существ колотили в ставни с упорством механизма. В памяти всплыла клыкастая морда Хобарта, окровавленный рот и выступающие зубы Ито, ужасные когти прикованных к стенам подвала тварей…

Снова тяжелые удары, на этот раз — по ставням в главной комнате; казалось, от этого грохота начала дрожать даже царившая повсюду тьма…

Джейми, Джейми, забери меня отсюда!

Опять послышался треск выстрелов, на этот раз совсем рядом с флигелем. Неведомые существа прекратили ломиться в залу, но там, где стояла Лидия, ставни все так же содрогались под ударами; сквозь шум и стук до нее донесся человеческий крик. Еще три выстрела последовали с такой скоростью, словно кто-то в панике нажимал на спусковой крючок, а затем ставни поддались с громким треском, и в комнату хлынул лунный свет.