Карл Фалькенгорст - Нежное Сердце

Он вздохнул с чувством облегчения: ему удалось миновать неприятельский форпост. Вскоре затем гондола исчезла в извилистых каналах травянистой отмели и, после некоторого лавирования, бухта и коса были достигнуты.

«Прототип туфли» исчез; солнце давно спряталось за горами, по воде расстилались широкие тени, но острый глаз охотника еще ясно различал на поверхности реки отдельные головы почтенного общества. Почувствовав под ногами твердую почву, Белая Борода ощутил сильное желание послать бегемотам выстрел и нарушить послеобеденный отдых этих неуклюжих громадин. Зрелище, конечно, обещало быть грандиозным: тихая поверхность обратилась бы в кипящий котел и дымящаяся пена вздымалась бы гораздо выше кустов папируса, если бы внезапно встрепенулись эти двадцать чудовищ. Но в положении Белой Бороды приходилось беречь порох, и потому он отказал себе в этом зрелище, взвалил себе лодку на спину, перенес ее через узкую полосу земли, а там снова поплыл, направляясь к своему новому жилищу.

Высоко на скате горы виднелись «ворота жизни».

Какой приветливой казалась обетованная земля Белой Бороде еще сегодня утром! Отчего же она теперь расстилалась перед его взорами такая мрачная?

Не одна природа сообщает местности, горам и озерам известный колорит; последний довершается состоянием нашей души, нашим настроением. Что одному кажется приветливым и веселым, то на другого может наводить тоску. Так было и с Белой Бородой.

Он уезжал веселый, в полной уверенности, что найдет путь к свободе, — и горы казались ему великолепными, река — приветливой, зеленые луга и леса, казалось, улыбались ему.

Но путь к свободе оказался затрудненным; разочарованный возвращается он назад, — и долина, расстилающаяся перед ним, кажется ему мрачной и тесной тюрьмой, леса глядят на него неприветливо, волны шумят как-то зловеще…

С тяжелым сердцем приближался он к новому жилищу. Белая Борода-Нежное Сердце возвращался с пустыми руками. О чем он мог рассказать другу? Все надежды были разбиты, уже не было радужных планов на будущее, ничто уже не привлекало в этом будущем.

Новое жилище опустело. — Отчаянные поиски. — Голоса подземного мира. — Тропическая ночь. — «Гассан, ты жив?» — Сансуси уцелело. — Пустынник у ворот жизни. — При смерти. — Весть Зюлейки. — Белые. — Адьок и волшебная флейта. — Безразлично, друг или недруг. — Сестра милосердия, не оставляй меня.

Белая Борода нашел свое новое жилище пустым и огонь погасшим. Сначала он подумал, что Гассан, быть может, удалился в пещеру; он подошел к воротам жизни и стал звать его по имени, но не получил ответа.

Тогда он побежал к ручью, крича: «Гассан! Гассан!» — но и тут ответа не было.

Белая Борода сел на камень и начал прислушиваться. Раздавалось кваканье лягушек, и концерт их становился таким громким, что казалось на берегу работает целая сотня жестянщиков.

Он еще раз крикнул в отчаянии: «Гассан! Гассан!» — но крик его был подавлен оглушительным шумом реки.

Гассан, должно быть, ушел давно, потому что пепел костра уже остыл.

Но куда он мог уйти?

Возбужденная фантазия Белой Бороды рисовала всевозможные несчастные случаи. В конце концов он успокоился на том, что Гассан, верно, пошел в пещеру духов, чтобы принести остальные оставленные там запасы. Было уже поздно, наступала ночь, и он должен был скоро вернуться. Но прошел целый час, на небе замелькали звезды, а Гассана все не было.

Белая Борода встал и пошел по темным подземным ходам в пещеру духов, но и там не нашел товарища, не дождался отклика на свой зов.

Тут им овладел бесконечный ужас: он начал догадываться, что могло произойти. Должно быть, Гассан опять рылся в кладовых духов и заблудился в боковых переходах. Белая Борода стоял, ломая руки; в пещере духов было темно, свет месяца в нее не проникал… только летучие мыши с писком влетали и вылетали из нее.

Он побежал назад к дороге, ведшей к «воротам жизни», и ощупью стал продвигаться вперед в темном проходе.

«Гассан! Гассан!» — кричал он в отчаянии.

Эхо глухо повторило его крик, поднялась суматоха среди летучих мышей, но ответа не последовало.

Белая Борода несколько раз повторил свой зов, но в ответ раздавалось все то же насмешливое эхо и начинался все тот же гвалт между ночными обитателями грота; под конец махание крыльями и писк уже не прекращались — подземный мир казался населенным невидимыми духами.

Белая Борода знал по собственному опыту, что должен испытывать заблудившийся в этом лабиринте, что он должен переживать и чувствовать!