Джоанна Нельсон: Нежное сердце

Терри задумчиво вздохнула, нахмурилась, потом подняла глаза к потолку, словно пытаясь разглядеть на ровной белой поверхности продолжение рифмованных строчек. Ничего подобного там не наблюдалось. Терри опять уставилась на полупустую страницу, раздраженно постукивая карандашом по листу. Как будто многострадальный блокнот был виноват в том, что и в этот раз вдохновение не посетило Терри!

Смирившись с неизбежным, она снова вздохнула — еще тяжелее прежнего — и швырнула блокнот на журнальный столик. Но и здесь не повезло: пролетев по скользкой стеклянной столешнице, блокнот с мягким стуком упал на пол. Терри поднялась, подняла злополучный блокнот, прошла в соседнюю комнату, служившую ей одновременно кабинетом и спальней, и аккуратно убрала его в ящик стола.

Вот уже несколько недель Терри не могла написать ни одного стихотворения: получалось то слишком мрачно, то неестественно жизнерадостно, то абсурдно, то вообще… коряво! Это удручало Терри. Внутренний индикатор ее настроения в последнее время вовсю мигал красным светом и буквально вопил, что с ним — ее душевным состоянием — не все в порядке. Внешне Терри еще держалась, играя роль благополучно и спокойной женщины, но внутри нее словно образовался огромный тяжелый ком. И тяжесть его с каждым днем становилась все больше и больше. Именно этот ком перекрыл доступ ее давнишней подруге-музе. Сегодня, как, впрочем, и вчера, и позавчера, был не «ее» день.

Стихосложение было увлечением Терри, хобби, о котором было известно лишь узкому кругу близких друзей и немногочисленных родственников. Сочинительство было ее постоянной потребностью, оно позволяло облекать собственные, подчас перехлестывающие через край чувства и эмоции в слова. А лишившись этой отдушины, Терри чувствовала себя «скороваркой», готовой взорваться в любой момент…

Сигнал пейджера заставил ее вздрогнуть. Только тут Терри вспомнила, что, пытаясь настроиться на нужную волну, она отключила телефон. Красный огонек раздраженно подмигивал, прося немедленно перезвонить. Терри схватила пейджер и обнаружила короткое послание от своей подруги Элен. Терри позвонила ей.

— Терри, черт побери, где тебя носит?! Неужели ты совсем все забыла?! — негодование Элен по ту сторону трубки ворвалось в ухо Терри, наполнив его звоном.

— Элен, дорогая, в чем дело? — Терри попыталась сообразить, чем вызвано раздражение подруги.

— Так я и знала! — победно возвестила Элен на том конце. — Ты забыла о своем обещании быть у меня ровно в шесть вечера!

— Действительно… — пробормотала Терри, только сейчас вспомнив, что, кажется, нечто подобное обещала Элен еще неделю назад.

Она бросила взгляд на часы. Четверть седьмого. Возможно, не все еще потеряно и, если она успеет быстренько собраться…

— Прости, Элен, я не нарочно. Просто… просто сегодня день такой! — выпалила она, как будто эти слова все объясняли.

— У тебя каждый следующий день похож на предыдущий, — проворчала Элен, и Терри скорчила гримаску, представив недовольное лицо подруги и ее выпяченные от досады губы. — Ты меня начинаешь беспокоить, дорогая.

— Со мной все в порядке! — бодрым голосом заверила Терри и невольно поморщилась от этой маленькой уловки.

Однако Элен было нелегко провести.

— Так я тебе и поверила. — Надменный смешок дал понять, что слова Терри не вызывают никакого доверия. — Я жду тебя, подружка, поспеши. И больше никаких отговорок.

Терри заверила, что ровно через четверть часа она предстанет пред светлыми очами Элен, и отсоединилась. И только в этот момент вспомнила, что именно сегодня она отогнала машину в автосервис. Терри нерешительно посмотрела на телефон, гадая, стоит ли предупредить Элен, что ее обещание вряд ли выполнимо, но потом решила, что это только займет дополнительное время. Ей просто нужно слегка поднапрячься.

И Терри принялась собираться. Она влезла в свои любимые джинсы, надела легкую белую водолазку. Кинула блейзер на спинку стула, чтобы не забыть его при выходе из квартиры, потому, что наверняка вечером будет прохладно, — а уж раньше позднего вечера Элен никуда ее не отпустит! А может, и не будет. Но Терри всегда была мерзлячкой, и рисковать ей не хотелось. Она энергично расчесала темные, с проблесками бронзы волосы, оставив их распущенными, слегка подкрасила губы. Критически оглядев себя, она осталась довольна собственным внешним видом.