Владимир Шкаликов - Колымский тоннель

— Не боишься? — повторил Такэси шепотом.

— Да просто не верится, — Скидан улыбнулся. — Там без веры, поди, никак нельзя?

— Можно! В них верить не надо, они объективны. Им только нельзя мешать. Сами не шумят и постороннего ничего не любят

— Как кино, что ли?

— Кино? А, ну да, как визор. Только… Может, пойдем да посмотрим?

Скидан кивнул.

— Только во всем слушайся меня, — Такэси снова открыл тайную дверь и кивком позвал Скидана. Они вошли очень быстро и закрыли дверь.

Вопреки ожиданиям Скидана, за дверью оказался не темный тоннель, а очень высокий и обширный грот, полный слабо мерцающего света. И ничего там не было, только неровные, с нишами и выступами, голые стены. Дикий гранит. А может, базальт какой-нибудь, черт его знает. Стены расходились и терялись в мерцающем пространстве. Это, похоже, не было и гротом. Ни потолка, ни противоположной стены не было видно в этом странном воздухе, похожем на морскую дымку, на марево пустыни, на ночную мглу, проявленную прожектором. Здесь было необъятно и — тесно.

Такэси увлек Скидана за ближайший выступ стены, где они укрылись в небольшой естественной нише. Окраска плащей позволяла совершенно слиться с камнем. Лица терялись в тени капюшонов. Такэси обвел рукой пространство, приглашая наблюдать, спрятал кисти рук в рукава и замер, приглашая окаменеть. Скидан послушно окаменел и вскоре стал что-то различать.

Это напоминало засыпание. Голова слегка кружилась, из дымки проступали какие-то фигуры, тут же рассеивались, опять густели, неопределенно двигались — и все беззвучно. Скидан, проверяя, царапал ногтём правой руки своё левое запястье. Нет, он не во сне и не в гипнозе. Но и не в кино. Предметы были объёмны, к ним можно было подойти, они возникали из самого пространства и в нём же исчезали. Скидан начал всматриваться. Предметы, как бы в ответ на его внимание, стали различимее.

…Это снасти какого-то парусного корабля. Натянуты потрепанные кливера. Килевая качка: бушприт машет, как по отвесу, достает до серых сырых облаков, рассекает гряду близких сопок и песчаную отмель, тесно зажатую скалами, касается пены на верхушке волны и уносит ее к моросящему небу, уже не отвернешь, но паруса не убраны и надуты, кто-то нарочно гонит судно в тесноту, чтобы выброситься на берег. Бросок без возврата. Кораблю здесь конец…

…Скалистый берег пуст во все стороны, без намеков на посещение. Резко, прямо на Скидана пикирует зубастая тварь, похожая на огромную летучую мышь. Резким броском уходит в сторону скала. Земля и вода, грубо качаясь, начинают удаляться. Их заслоняет что-то черное и многоострое…

…Смотрит на небо женщина. Волосы растрепаны, руки черны от работы, широкие плечи укутаны шкурой, глаза безумны. Она оборачивается к Такэси и Скидану, долго смотрит в упор, потом садится, заворачивается в свою грубую шкуру еще плотнее, с головой, и замирает. Рядом с ней на подстилке из сухой травы беззвучно плачет голенький младенец, тоже накрытый шкурой… Скидан повернулся к Такэси, вопросительно качнул головой. Кампай отрицательным жестом вернул его к миражу, который опять сменился.

…Винты разорвали нижнюю кромку облаков, и Скидану явилась вода. Скалистая бухта охватывает самолет с боков, навстречу несутся белые гребни волн, боковой ветер срывает с них пену. Прикрываясь от ветра левым крылом, машина мчится навстречу песчаной отмели. Винты уже трогают пену. Толчок, брызги, песок, остановка…

…Звери, похожие на волков, спокойной рысью трусят прямо к Такэси и Скидану. Они худы и голодны, их намерения понятны. Из воздуха навстречу им вдруг протягивается рука с пистолетом, напоминающим "парабеллум". Вспышка. Один зверь от удара пули резко вскидывается и прыгает назад. Остальные бросаются в стороны и продолжают атаку цепью. Еще несколько раз им навстречу дергается в руке пистолет. Еще два из них попадают под пули. Но — прыжок сразу нескольких тел, вращение земли и неба, затем — тьма…

…Костер на высоком месте, под прикрытием скалы. Вокруг — белые сопки. Легкая метель. Трое мужчин в мехах что-то едят металлическими ложками из плоских котелков, не снимая с колен карабинов. Какой системы карабины? Закончили есть, облизали ложки, легли в обнимку с оружием, положив головы на рюкзаки. Костер горел, невидимая рука время от времени подбрасывала в него обломки веток. В темном воздухе над огнем возникали и пропадали два лица — женское и детское. Мираж в мираже…

Минут через десять Такэси тронул Скидана за плечо и указал на выход. Они шагнули к двери. Картина "Спящие у костра" метнулась вбок, ее сменила темнота, пропитанная светом, готовая родить новые миражи.