Хэммонд Иннес - Исчезнувший фрегат

Вода между ними стояла грязная и замусоренная, до ее поверхности было от шести до восьми футов. На равном расстоянии друг от друга по всей протяженности дока располагались вертикальные железные лестницы, заржавевшие и поросшие водорослями. Именно здесь и было выловлено из воды тело Айрис, как раз под носом буксира, где в вязком слое масла бултыхались выброшенная пластиковая упаковка, старое тряпье и обломки дерева. Мне нужно было спросить ту женщину с Меллиш-стрит, приходил ли к миссис Сандерби кто-нибудь в тот вечер, когда она была убита, заметила ли соседка припаркованный снаружи автомобиль. Теперь, когда я собственными глазами увидел док, я окончательно утвердился в убеждении, что ее туда столкнули.

Я пошел назад по строящимся кварталам на Марш-Уолл. Рабочий в строительной каске забивал стальные стержни, торчащие вокруг основания круглой колонны, поддерживающей надземную железную дорогу; инструмент, которым он это делал, вздымал в воздух тучи пыли и издавал шум, подобный отбойному молотку. Я попытался представить себе это место ночью, когда здесь нет строителей: тихо, горят фонари, на стройплощадках также есть кое-какое освещение, но местами лежат глубокие тени, и вокруг ни души, проезды между зданиями черны как шахты. Он мог ударом ее оглушить, а затем столкнуть. Место пустынное, и никто бы не услышал ее вскрика или всплеска, когда ее тело упало в воду. По рельсам над головой прогрохотал поезд, и я задался вопросом, до которого часу они ходят? Мог ли кто-нибудь из вагона увидеть ее, стоящую там с Карлосом?

Указатель почти напротив меня на другой стороне улицы сообщал, что там есть лестница вниз. Перейдя дорогу, я увидел перед собой два пролета новых кирпичных ступеней, ведущих вниз с высокой, поросшей травой насыпи, устроенной, чтобы удерживать воду в доке. Спустившись по лестнице, можно было выйти на Манилла-стрит. Путь лежал мимо фирмы «Лемантон и сын», импортирующей древесину, основанной в 1837 году, как свидетельствовала вывеска, напротив же расположился паб с невероятным названием «Северный полюс». К тому времени я уже изрядно устал и проголодался. Внутри было не протолкнуться от рабочих, и поначалу я подумал было, что это просто пивная, но, когда мои глаза привыкли к полумраку, я заметил вышедшую из-за барной стойки официантку с тарелкой сэндвичей. Это была крупная темнокожая девушка, соблазнительно виляющая обтянутым черными джинсами задом, что дополнялось белозубой улыбкой и манящим взглядом черных глаз.

Я заказал светлого пива, и, когда она принесла мне толстый бутерброд с ветчиной, я спросил ее, не приходилось ли ей обслуживать молодую женщину, чей труп был найден в доке.

— Она когда-нибудь приходила сюда? — спросил я. — Вы ее знали?

Официантка замерла с тарелкой в руках, ее глаза стали непроницаемыми, улыбка испарилась и исчезла легкость в движениях, отчего она сразу стала немолодой и усталой. Покачав головой, она со стуком поставила блюдо на стол и быстро отвернулась. Я не ожидал столь бурной реакции на заданный случайным встречным вопрос. У меня не было сомнений, что он ее испугал.

Поедая свой сэндвич, я продолжал за ней наблюдать, и она больше ни разу не улыбнулась и не прошла поблизости. Деньги у меня взяла другая девушка, но, выходя из паба, я чувствовал, что она украдкой смотрит на меня.

Весь путь назад в Сити и на вокзал на Ливерпуль-стрит меня не покидала уверенность, что она что-то знает. Но что именно? В конце концов я постарался не думать об этом. Ясно, что она будет все отрицать, так что нет никакого смысла кому-то об этом говорить. Но когда полиция наконец поймает Карлоса и начнет готовить дело в суд…

Мысли об этой девушке и ее небрежности, из-за которой ее сумочка оказалась в воде, ночью снова не давали мне покоя. Лежа в темноте без сна и раздумывая о ее обнаженном теле в том оцинкованном холодильном ящике, я вспомнил, как она вдруг заговорила о тех, кого, как я узнал позже, называют «исчезнувшими». Это было как раз в ту минуту, когда мы выехали из Блэкуоллского туннеля и она увидела едущего за нами молодого Карлоса.

— Очень многих убили, — пробормотала она, глядя в зеркало заднего вида.

— Что вы имеете в виду? — спросил я, и она обернулась ко мне.

— Эдуардо один из них, — сказала она. — Эдуардо — это мой брат. Мой младший брат. А этот маленький ублюдок…

Она кивнула на зеркало.

— Он что здесь делает? Зачем Ангел прислал его?

И она продолжила говорить о своем сводном брате, о низости, на которую тот способен.