Джеральд Даррелл - Птица-пересмешник [Новый перевод]

Первым из вновь прибывшей депутации на берег сошел сэр Ланселот Хейверли-Эггер, председатель Всемирной организации по защите исчезающих видов (которая известна под аббревиатурой ВОПИВ), — бывший, а ныне кающийся охотник на крупную дичь, разносторонний натуралист и неплохой дипломат по натуре. Это был коренастый лысый коротышка с бледно-зелеными глазами и огромными рыжеватыми усищами, излучающий самодовольство. Его сопровождал секретарь Всемирного треста натуралистов, досточтимый Альфред Клаттер, похожий на насекомого богомола под хмельком. Он носил поношенную соломенную шляпу, держал под мышками целую кипу книг по орнитологии и огромную медную подзорную трубу. Тут был также президент Американской лиги орнитологии Хайрам Ф. Харп в алой куртке с белыми фланелевыми вставками. Его смуглое лицо и начищенные до белизны зубы казались вдвое крупнее, нежели обычные человеческие, а бычья шея была увешана таким количеством кинофотоаппаратуры, что и японский турист лопнул бы от зависти. Следом за ним выступал Седрик Джагг — владелец одного из крупнейших Британии сафари-парков «Джунгли Джагга», который в своем плохо сидящем и несколько помятом костюме из белой парусины выглядел несколько неуместно среди титулованных аристократов и богатых американцев. Затем на берег сошли еще около дюжины разномастных гостей, так или иначе связанных с вышеназванными организациями. В телеграмме, извещавшей зенкалийцев об их прибытии, они именовались «секретарями» или «ассистентами».

Питер позаимствовал из Дома правительства адъютанта Диггори и впряг его в работу. Бедняга носился по всему порту, высунув язык, словно добрая рыжая овчарка, сгоняя всех в одно стадо и располагая полукругом вокруг Питера, готовившегося сказать речь.

— Леди и джентльмены, — изрек Питер, слегка повысив тон, чтобы пестрая толпа замолчала. — Леди и джентльмены! Мое имя — Питер Флокс, я — помощник политического советника правительства, мистера Ганнибала Олифанта. Приветствую вас от имени Его Величества короля Тамалавала Третьего!

Поднялся гул возбужденной болтовни, который Питер решительно пресек и продолжил свою речь:

— Король уполномочил меня сообщить, что он со всем радушием приветствует вас и выражает надежду на ваше счастливое пребывание на Зенкали. Однако, ввиду конфликтной ситуации, возникшей на острове в последние дни, его величество уполномочил меня разъяснить, что, хотя мы делаем все возможное, чтобы ваше пребывание на Зенкали было спокойным и вы были надежно защищены, находясь на острове, вы в некоторой степени подвергаете себя риску.

Последнее слово эхом отозвалось в группе собравшихся, пронесясь по ней, точно шипение змеи. У достопочтенного Альфреда Клаттера глаза с испугу полезли на лоб и расширились до чрезвычайности, а под невообразимыми роговыми очками они и вовсе казались размером с чайные блюдца. Резко повернувшись к стоявшему справа коллеге, чтобы обсудить столь шокирующее заявление, он больно задел Седрика Джагга своей подзорной трубой .

— Как же так, парень… — заговорил резким тоном Хайрам Ф. Харп, и на его массивном смуглом лице ясно обозначилась тревога. — Да как же так… конфликтная ситуация… риск… Почему нас не известили?.. С кого спросить?..

— Секундочку, мистер Харп, — сказал Питер, поднимая руку. — Видите ли, находка пересмешника вызвала религиозные трения между двумя племенами живущими на Зенкали.

— Как религиозные трения?! —спросил изумленный Харп. — Ей-богу, что может быть общего между орнитологией и религией?!

— Сейчас объяснять было бы слишком долго, — сказал Питер, но как только вы разместитесь, вас посвятят во все подробности возникшей ситуации.

— Но ведь вы же сказали — риск… А риск — это связано с опасностью, не так ли, молодой человек? Дайте мне ответ! Объясните мне, что здесь происходит? В конце концов, среди прибывших есть женщины!

— Уверяю вас, что все было учтено, — ободряюще сказал Питер. — Большинство из вас будут размещены в большом здании на окраине Дзамандзара, под охраной отряда лейб-гвардии Его Величества и отряда лоунширцев. Будет сделано все, чтобы ни на минуту не подвергать вас опасности.

— Но все равно, все равно мне это не нравится, — трубил Харп. — В конце концов, мы, мужчины, конечно, можем сами о себе позаботиться, но если что-нибудь случится с одной из этих прелестных девочек… Даже подумать страшно!

Он надул щеки и выразительно закатил свои огромные глаза, а присутствующие «прелестные девочки» смотрели на него с восхищением.