Иосиф Халифман - Четырехкрылые корсары

«Я не верил своим глазам, — признался Дюфур. — Но все это было как бы предисловием к дальнейшему. Из развалин гнезда показывается оса и садится мне на руку. Это была сама похитительница златок, старавшаяся улизнуть из места, где хранилась ее добыча. В осе я узнал знакомую мне церцерис — убийцу златок, осу, которую сотни раз находил то в Испании, где был во время войны, то в окрестностях селения, где поселился после войны.

Слева— оса-церцерис. Рядом— жуки-златки, которыми Церцерис бупрестицид, что значит златкоубийца, кормит свое потомство. На рисунке — разрез соснового пня с развивающимися в нем личинкой и куколкой; у основания побега — взрослый жук. Его и парализует церцерис, прежде чем унести в свое гнездо.

Однако недостаточно было знать охотника и его добычу, надо было выяснить, кто же пользуется этой добычей. Пришлось разыскать не одну норку, прежде чем были обнаружены первые личинки осы. Именно эти неказистые личинки, которые вылупляются из яиц, отложенных матерью-осой на теле златок, и поедают одетых в сверкающие латы жуков».

Выло совершенно очевидно, во-первых, что оса прекрасно разбирается в жуках и отличает златок от жуков других семейств. Да, оса интересуется не одним каким-нибудь видом, а именно целым семейством. Но семейство может состоять из нескольких родов, а род из нескольких видов. Поэтому гнезда церцерис бывают забиты жуками, различными по размеру, по форме тела, окраске, но все они из одного систематического семейства. И сейчас еще не известно, что помогает осе так точно разбираться в тонкостях различения видов и родов, которым специалисты обучаются всю жизнь.

Еще больше поразило Дюфура, что жуки в осиных норках в земле выглядели вполне свежими.

Дюфур отнимал добычу у ос и внимательнейше осматривал каждого жука. Однако придирчивый взгляд военного врача не находил никаких ран на теле златки, тем не менее она была неподвижна, как мертвая. Но будь златки действительно мертвы, члены их потеряли бы гибкость, хитин поблек бы, изменилось бы состояние внутренних органов. Ничего подобного не было, и Дюфур заключил, что оса, зажаливая златку, вводит в нее каплю противогнилостной жидкости. Почему бы не допустить такое врачу, знакомому с лекарственными снадобьями? Да и кто не знает, что сардинка прекрасно сохраняется в прованском масле, копченая селедка или сушеная треска долго остается съедобной.

Так-то оно так, но консервированная или копченая, скажем, рыба отличается от свежей. А оса, расходуя всего капельку какого-то яда, предохраняет добычу от гнили, дает возможность жукам неделями лежать в сырой земле, не плесневея, не портясь, оставаясь свежими. Дюфур признавал: здесь скрыта тайна, заслуживающая исследовании…

Уже вскоре Фабр и сам наблюдал, как обходятся осы с добытыми ими златками. Заинтересованный сообщением Дюфура, он вновь и вновь проверял собственные наблюдения.

В окрестностях Авиньона, где он тогда жил, не водились те виды церцерис, о которых писал Дюфур, зато их было сколько угодно невдалеке, в окрестностях Карпантра, городка, где Фабр когда-то учительствовал.

Разыскать гнездовья нетрудно, а разрывая их, обнаруживаешь в каждой норе жуков, которые выглядят превосходно. Они, как устанавливает Фабр, продолжают переваривать пищу…

Уж это ли не свидетельство, что они живы?

Бывший военный врач Леон Дюфур, выдающийся знаток насекомых, обратил внимание, что жуки в гнездах церцерис, как и те, которых несут туда осы, выглядят мертвыми, лишены признаков жизни, но сохраняют свежесть окраски, а их ножки, усики, щупики гибки и упруги. В то же время на жуках нет никаких ран. «Как такое возможно?» — спрашивал Дюфур в своей статье. Именно на этот вопрос и решил ответить Фабр.

Ну, а если положить их на опилки, смоченные бензином? Смотрите-ка, извлеченные из подземных ячей, сооруженных осами-церцерис, неподвижные златки начинают поводить усиками, шевелить ножками! Значит, это не консервы, не трупы, противостоящие гнили и разложению. Но это и не притворяшки, способные бесконечно долго, как иногда кажется, сохранять неподвижность, пока они чувствуют себя в опасности. Можно подумать, жуки в гнездах ос чем-то оглушены и именно потому неподвижны.

Фабр решает внимательнее присмотреться к осе и златке в момент, когда они соприкасаются.

Конечно, трудно. Ведь все событие укладывается в считанные секунды, а нужно проследить движение за движением, позу за позой.