Array Array - Наветренная дорога

Молодой неф не оставлял меня и продолжал говорить. Он сослался на закон, вос­прещающий трогать черепашьи гнезда. Я ответил, что отлично знаю закон и яиц тро­гать не собираюсь, а только хочу их измерить. Кроме того, у меня есть соответствую­щее разрешение.

Я направился дальше, а страж уселся на берегу, вынул бумажный сверток и при­нялся завтракать. Пройдя всего лишь двадцать — тридцать шагов, я увидел след че­репахи, по–видимому биссы. Отпечатки вели от моря круто вверх по берегу, сворачи­вали к югу и затем шли вдоль сплетения корней. Создавалось впечатление, что чере­паха искала в отвесной преграде самое низкое место. Я прошел по этому следу при­мерно шестьдесят — семьдесят ярдов и вдруг увидел, что он поворачивает в сторо­ну моря. Я подумал: либо черепаха, не сумев вскарабкаться на обрывистый берег, с отчаяния устроила гнездо у его подножия, либо я прозевал место гнездования.

Я вторично проверил след и у основания небольшого обрыва на гладком песке об­наружил несколько следов, которые свидетельствовали о том, что черепаха пыта­лась вскарабкаться на не заливаемую водой местность. Но на высокой части обры­вистого берега не было ни единого следа, ведущего в глубь зарослей. Я уже был го­тов сделать вывод, что бедная черепаха, переполненная яйцами и убитая горем, ушла вновь в море, но тут обнаружил большой беспорядок в том месте, где крутой берег нависает над отмелью. Я принялся прощупывать это место палкой: она легко вошла в грунт, гораздо легче, чем в обычный, намытый волной песок. Я вытащил палку, на ее конце виднелся яичный желток. Отчаявшаяся черепаха снесла яйца в песок, заливаемый прибоем, где они должны были неминуемо погибнуть.

Мне приходилось видеть всякие черепашьи гнезда; я встречал их сотни раз и в са­мых различных местах, но до описываемого случая только однажды обнаружил гнез­до в полосе прибоя. В тот раз, по–видимому, рассвет повлиял на инстинкт тихо­океанской ридлеи и заставил ее отложить яйца на заливаемой приливом отмели в заливе Фонсека. На этот раз стена переплетенных корней кокосовых пальм застави­ла дикое животное, вся жизнь и продолжение рода которого зависят только от без­ошибочности действий, поступить так неправильно.

Я выкопал яйца, измерил и сфотографировал их рядом с гнездом. Всего было 174 яйца, каждое имело около полутора дюймов в диаметре. Среди них не нашлось бо­лее мелких яичек, которые встречаются обычно в кладках кожистой черепахи. К мое­му удивлению, у нескольких была овальная форма. Принято утверждать, что яйца морских черепах имеют форму шара и большинство из них на ничтожную долю от­клоняется от идеального сферического очертания. В этой кладке я нашел семь про­долговатых яиц, напоминавших утиные. С тех пор я внимательно ищу продолговатые яйца и обнаруживаю по нескольку штук в каждом разрытом мною гнезде биссы, а од­нажды увидел такие же среди яиц зеленой черепахи.

Закончив измерения, я перевел дух и почувствовал удовлетворение от сознания того, что теперь наконец появится хорошее описание гнезда биссы на берегах Трини­дада.

Пока я гадал, произойдет ли что‑нибудь необычное, если переложу яйца в новое гнездо, которое сам вырою на высоком и незатопляемом берегу, позади меня послы­шался шорох. Повернувшись, я снова увидел рядом с собой берегового сторожа.

― Господи Боже мой, откуда вы их достали, сэр? — изумленно спросил он.

― Вот из этой ямы, рядом с которой они лежат, — ответил я.

― Как вы сумели узнать, что они зарыты именно здесь?

― У меня есть волшебная палочка, — сказал я, все еще продолжая негодовать из‑за взысканных с меня двух шиллингов. — И сам я вроде волшебника по части че­репашьих яиц.

Мои слова произвели впечатление, и парень некоторое время стоял молча. Затем он опасливо осведомился, что я намерен с ними делать. Я ответил, что собираюсь их вновь закопать.

― Мне они очень пришлись бы по вкусу… — сказал он.

Я напомнил о законе, на который он раньше ссылался.

Теперь пришла его очередь уныло посмотреть на меня, и он не нашелся, что отве­тить. Но после моего замечания о том, что яйца снесены не в надлежащем месте, а потому их можно конфисковать, настроение моего собеседника заметно улучшилось. Однако, добавил я, закон не делает разницы между правильно и неправильно сне­сенными яйцами. И он усмотрел в моих словах печальную логику.

Решив, что сторож достаточно наказан за взыскание с меня двух шиллингов, я ска­зал, что с момента, как яйца вновь закопаны в землю, не несу ответственности за их целость перед рыболовными властями. Уложив кладку на место, я заровнял песок, поднял палку–щуп и направился дальше.