Энн Прегозин - Шесть собак, которые меня воспитали

Зато когда малыш спал, можно было не сдерживать себя: я гладила маленький круглый животик, приподнимая заднюю лапку; осторожно брала маленькое ушко, наматывала его на палец и любовалась мягкой, нежной щенячьей шерсткой на нем. Спящему Бу я дарила ту любовь, которую он отвергал бодрствуя.

Август шел к концу, приближалось открытие Грин Виллидж. С этого момента Бу, как и всем его предшественникам, придется шесть дней в неделю находиться в магазине вместе со мной. Место за прилавком следовало переоборудовать в площадку для щенка: с нижних полок убрали мешки с удобрением и подкормкой для почвы – все, что могло представлять опасность для его здоровья. Надо было устроить так, чтобы щенок мог часто выходить во двор: справить свои надобности или просто побегать и поиграть. Нужны были прочные игрушки, дабы занять его пытливый ум, запас костей, чтобы «обеспечить работой» его челюсти, пакеты с кормом, вычищенные до блеска миски для воды и еды и подстилка – большой зеленый коврик, который все еще хранил запах Тимбы.

С началом сентября Бу занял свое рабочее место. Он завороженно следил, как приходили и уходили поставщики растений, покупатели вместе с маленькими детьми и старые друзья, которые заходили просто поздороваться; щенок привык к ежедневным визитам почтальона и к суете, возникающей вместе с появлением человека из службы доставки. Бу быстро вошел в ритм новой жизни: когда после относительной тишины и спокойствия неожиданно возникали шум и суета по обе стороны прилавка, потом опять наступала тишина, затем звонок у входной двери возвещал о приходе новой партии покупателей, и снова начиналась суматоха. Он прекрасно понял, что означают для него эти отливы и приливы покупателей: в минуты затишья я играла с ним, или мы выходили во двор, где можно было побегать по стружке. (Стружкой и измельченной корой мы специально засыпали часть двора, предназначенную для прогулок Бу). Пока я работала, Бу был «хорошим мальчиком» и играл за прилавком со своими многочисленными пищащими игрушками. Покупатели могли наблюдать, как он увлеченно жует их, сидя на своем месте.

В первый день я, по меньшей мере, пять раз вытаскивала Бу во двор на то место, которое определила ему в качестве туалета, опускала его на кору и ждала, когда он все сделает. Потом щенок гулял, я убирала результаты его «трудов», после этого брала его на руки, относила в магазин и водворяла на коврик за прилавком. Вечером я тащила его домой и думала: «Он цел и невредим. Все прошло отлично. Вот это удача!»

Но уже на следующий день щенок проявил свой норов. Вскоре после открытия магазина Бу отправился в свой туалет и моментально сделал все, что требовалось. «Отлично, – думала я, убирая за ним, – пусть теперь немного погуляет». Закончив уборку, я наклонилась взять его. Мой умный мальчик уже прекрасно знал, что за этим последует, но он присмотрел гораздо более интересное для себя место, чем магазин. Увернувшись от моих рук, Бу помчался к узкой расщелине между декоративных скал, предназначенных для продажи, которые лежали на земле под двухъярусной стойкой с хризантемами. Там он и застрял: передняя часть тела накрепко засела в тесном пространстве, а задние ноги и попа оставались снаружи.

Я попыталась осторожно вытащить его за ноги, но он только плотнее забился внутрь. Итак, передней частью своего тела Бу оказался именно там, куда стремился: в темной и прохладной уединенной пещерке, и покидать ее, похоже, не собирался; мне оставалось лишь изумленно смотреть на торчащие наружу маленький черный задик и крошечные ножки, размышляя, как поступить. Попробовать его вытащить, рискуя что-нибудь повредить в неокрепшем организме, или оставить в покое.

Все повторялось почти как в тот раз, когда Бу забрался под сиденье автомобиля.

В первой половине дня в Грин Виллидж обычно много покупателей. Обычно люди заходили в магазин, осматривались, а потом выходили во двор. Было приятно побродить на открытом воздухе по освещенному солнцем двору и полюбоваться на выставленные для продажи растения. Тут им на глаза попадалась красивая экспозиция с хризантемами, подойдя к которой они (не все, но большая их часть) замечали еще одну «экспозицию»: маленький черный задик и ножки, торчащие среди камней под стойкой с цветами. Покупатели возвращались в магазин и взволнованно объясняли нам с Шон: «Там снаружи что-то пушистое… какое-то животное. Оно спряталось в скалах под стойкой с цветами… и не двигается».