Джеймс Купер - Прогалины в дубровах, или Охотник за пчелами

Роман, написанный за три года до смерти писателя, можно в известной степени назвать итоговым как для Купера-мыслителя, так и для Купера — общественного деятеля. В эти социологические обобщения вложен богатый опыт Купера-публициста, совершенно проигнорированный его современниками и оцененный только в нашем столетии.

Для огромного числа читателей Джеймс Фенимор Купер — не больше чем автор приключенческих романов из эпохи освоения внутренних районов Северной Америки белыми переселенцами. Но это далеко не так. Произведения Купера, особенно поздние, насыщены не только острыми ситуациями, рельефно выписанными хорошими и плохими персонажами и бытовыми подробностями из жизни индейского пограничья. Их отличают также глубокие размышления о человеке и обществе, яркими примерами которых изобилуют, в частности, страницы «Прогалин».

Купер подолгу живал в Европе, многое повидал, познакомился с различными формами государственного устройства. Неплохо разбирался он и в тонкостях общественной жизни Соединенных Штатов. Увиденное и познанное позволяло Куперу критически относиться к устройству современного ему общества. Он и раньше выступал с резкой критикой американских порядков, но сатирический роман «Моникины» (1835) и книга публицистики «Американский демократ» (1838) успеха у соотечественников не имели. Больше того — заслужили немало уничижительных и нелицеприятных отзывов. А ведь Дж. Купер в предисловии к «Американскому демократу» видел свою цель в том, «чтобы положить начало движению за более справедливое различие между правдой и предубеждением» note 172.

Разумеется, печальный опыт даром не прошел. В сороковые годы писатель отказался как от слишком прозрачной назидательной ткани «Моникинов», так и от публицистической патетики. Вернувшись к привычной для себя канве историко-приключенческого романа, он вкладывает плоды собственных раздумий в реплики персонажей или в сопровождающие их авторские ремарки — метод, впрочем, опробованный им еще в первом романе об истории заселения внутренних районов Американского континента — в «Пионерах». В литературном времени названные романы разделяют два десятилетия. Различны герои, различна географическая обстановка, различны сюжетные ситуации, но и в первом и во втором случаях Купер задается все теми же вопросами — о месте человека в обществе и о выборе лучшей формы устройства этого самого общества.

Писатель рассуждает на конкретные темы, но итоги его раздумий имеют самое широкое значение.

Он предупреждает об опасности безоглядного увлечения демократическими принципами, ибо «на место правителей, веками утверждавших, что искусство правления передается по мужской линии старшему в роде, они могут привести к власти патриотов не по рождению, а по профессии… любовь последних к родине равнозначна их любви к себе». Высказывая подобные опасения, Купер использовал всего лишь полувековой опыт самой радикальной в те времена буржуазной республики. Это, как видим, не помешало ему сделать выводы, не раз оправдывавшиеся в действительности.

«Искусство господства доступно очень немногим», — утверждает писатель. В таком случае овладение этим искусством требует длительного обучения и доступно далеко не всем желающим. Естественно, что элитное искусство предназначается для избранных — будь то аристократы по рождению, будь то пробившиеся к власти наследники денежных мешков. Ну а что же, по его мнению, могут демократы от сохи? Да практически ничего! «Они могут написать хартии, заменяющие дарованное свыше право королей на власть, но со временем убеждаются, что речи, договоры, подписи, печати мало влияют на политику власть предержащих и на нужды народов».

Нет, Купер вовсе не сторонник монархической тирании или олигархического правления. Монархи, по его суждению, хорошо исполняют свою роль в обществе тогда и только тогда, когда «доскональнейшим образом отчитываются в своих действиях перед общественным мнением». Однако настоящий демократ не может «закрывать глаза на то, что те, кто жаждет занять место и тех и других, повседневно совершают жестокости, одурачивая при этом массы своих собратьев и превращая наиболее доверчивых из них в своих приспешников».

Подобные высказывания почтенного мастера нельзя объяснить одним лишь возрастным пессимизмом. О произведениях второй половины восемьсот тридцатых годов мы уже упоминали. Раскроем «Вайандотте», другой роман из истории поселений вдоль индейской границы, написанный на пять лет раньше «Прогалин»: «Доктрина всеобщего равенства, о которой так много говорили, мало, впрочем, понимая суть сказанного, несет за это главную ответственность, ведь едва ли найдется более безнадежное и неблагодарное в социальном плане занятие, чем убеждать человека в необходимости сравняться с теми, о чьем уровне жизни он не имеет ни малейшего представления, пусть даже он и может притвориться, что стоит на одной ступени с наиболее образованными, мудрыми и справедливыми представителями нации».