Иван Кудишин - Южный Крест пока за горизонтом

Толпа с пирса, тем временем, приглушенно гомоня, по трапам втягивалась в чрево гигантского турбохода. Ларин отметила, что грузовые стрелы на баке так и остались закреплены «по-походному»: о серьезном багаже люди и не думали. Это изначально был не рядовой отход, а бегство, факт, предельно ясный для всех и каждого. Леди-капитан вздохнула и поднесла к уху черную трубку радиостанции ближней связи:

–Капитан лайнера «Титания» Ларин Эллиотт просит на связь диспетчерскую порта.

–В диспятчялской не могут отвятить Вам, мэм: поломка связного оболудования. – ответил ей бесстрастный голос с сильным помпейским акцентом на частоте диспетчерской.

–С кем я говорю?

–Начяльникь полтовой полиции майол ЕвРРат РоРРиет. – буквы Р в своем имени майор произнес раскатисто, старательно. Видимо, из китайской диаспоры: им «Р» с трудом дается…

–По расписанию мы отходим через полчаса. Нам нужны буксиры.

–Буксилы ня могут быть плядостявлены, мэм: они заняты на манявлах воянно-молского флота.

Так-к! Значит, их попросту хотят задержать в порту до объявления войны, а затем захватить, как куропаток.

–Спасибо. – ровно проговорила Ларин и прервала связь без обычного «Конец связи». Поднесла к глазам бинокль. На противоположном берегу бухты у своих причалов, видимые даже сквозь легкую пелену тумана, стояли – постаивали четыре мощных портовых буксира… Поёжилась: влажный бриз с моря пронизывал холодом, сентябрь в Помпее – не лучший месяц. А скоро зарядят обложные дожди со снегом, за ними ударит лютый полярный мороз, и фарватер для судов, входящих в Дарметтскую гавань, станут очищать ото льда ледоколы «Мигдал» и «Курчун». Хорошо бы поскорее оказаться как можно дальше отсюда!

Толпа на пирсе заметно поредела. Над головами клубился легкий парок. Люди кутались в пальто, надвигали поглубже на глаза и уши разнообразные шляпы и шапки. Матросы с «Титании» по приказу распорядителя рейса спустились по штормтрапу на пирс и принялись успокаивать публику. Ропот стих: люди поняли, что их не бросят, что «Титания» возьмет на борт всех. Только где-то в глубине толпы тоненько, с подвывом, едва слышно плакал ребенок. Сердце сжалось. Ничего, всех вывезем! И доставим домой в целости и сохранности. Хоть Ларин и гражданский капитан, но диплом Метрополисской военно-морской академии у нее тоже имеется. Рубить хвосты ее учили отлично. Да и Сотонэ, как он уже успел показать, мастер экстракласса! Как он в узкостях маневрирует! Вот полторы недели назад он швартовался в Находкинской бухте без буксиров. И хоть бы царапина. Виртуоз, одно слово! А ведь длина «Титании» – двести девяносто пять метров! Построенная двадцать шесть лет назад, «Добрая леди Тихого океана» до сих пор входила в десятку самых крупных лайнеров мира.

–Штурмана Снайдерса в штурманскую рубку! Принесите туда же карту погоды в северной части Тихого океана. – распорядилась Ларин, и через капитанский мостик направилась в свою каюту. Там в сейфе уже который год лежал опечатанный полотняный конверт с распоряжениями на случай начала военных действий для капитанов гражданских судов, работающих на линии Сити оф Сэнгамон – Нагасаки – Находка – Дарметт. Теперь вскрыть его было самое время. Пусть война еще не объявлена – вряд ли ее осудят за подобную предосторожность… Набран код, ключ с клацаньем провернулся в скважине… Вот она, сугубая и трегубая мудрость высоколобых военно-морских аналитиков из отдела планирования, заключенная в грубоватую ткань и запечатанная серовато-синим сургучом (традиция, что тут поделать?!).

Решительно сломав печать, Ларин пробежала документ глазами, и ее собольи брови взлетели недоуменно вверх. «В случае, если начало боевых действий застало вас у южных берегов Помпеи, вам предписывается незамедлительно лечь на курс 260 и следовать к берегам Камчатки… Вдоль Курильской гряды и побережья Японии затем следовать на юг, а на траверзе острова Окинава ложиться на курс 130 и по ортодромии идти в Сэнгамон.» То есть, в общих чертах повторять свой же маршрут мирного времени! Ну да, и миролюбивые, белые и пушистые японцы так и быть, зажмурятся, пропуская «Титанию» мимо своих берегов. И своим лучшим друзьям не сообщат! Да и не факт, что Япония не выступит на стороне Помпеи, хотя отношения с ней у Сэнгамона пока вполне мирные. Ага, до двадцать второго июня у Западного Союза с Германией тоже была полная дружба и любовь… Кстати, сколько времени этот, с позволения сказать, хитрый план лежит в капитанском сейфе? Поди, с начала тридцатых. Черт бы побрал этих штабистов! Пусть сами подставляются.