Нина Запольская - Кровавая вода Африки

В его сыне трудно было заметить признаки белой расы. Юноша имел чёрную, как уголь, лоснящуюся кожу, негритянские черты лица, и был невысокого роста, ладный и мускулистый. Звали его Жуан. Юный проводник разговаривал с Платоном у борта. Вместе со всеми за столом, поставленным на палубе «Архистар», он не сидел.

Дон Родригу поднял бокал и пригубил вино. Руки у него были старческие, в коричневых пятнах, но они не дрожали, а движения были чёткие и быстрые. Разговаривал он на неплохом английском языке.

– Мы, португальцы, ещё в середине XV века назвали Гвинею «Берегом ливней», – сказал он. – Вы прибыли к концу сухого сезона, джентльмены… Скоро, в июне, здесь начнутся страшные дожди, и тогда западная Гвинея, её горная часть с плато Фута-Джаллон, будет непроходима.

Отодвинув стаканы, капитан развернул английскую карту Гвинеи и сказал, показывая на ней пальцем отмеченную точку:

– Дон Родригу, нам нужно попасть вот сюда… Это возможно?

– В общем-то, да, – ответил португалец, всматриваясь в карту. – Сначала мы пойдём по территории Нижней Гвинеи, это два или три дня пути… Надеюсь, что дожди нас ещё не застанут – на побережье их выливается особенно много. Потом мы пойдём по землям Средней Гвинеи. Тут начинаются скалы из песчаника. Массив называется Фута-Джаллон. Хотя, в основном, там изобилуют саванны.

– Простите, дон Родригу, – перебил португальца доктор Легг. – А саванны – это где львы?

– Да… Львов в саваннах предостаточно… А ещё антилоп, буйволов, гиен и слонов, – португалец внимательно посмотрел на доктора и усмехнулся. – Но лучше будет нам со львами не встречаться.

– Да я просто так спросил, – сказал доктор, опуская глаза.

– А Фута-Джаллон – это ведь ещё и государство? – капитан вернул португальца к разговору.

– Да, государство кочевников фульбе… Образовалось лет пятнадцать тому назад. Почти все фульбе – мусульмане, но есть и фульбе-язычники. И это очень плохо для нашей экспедиции.

– А почему? – спросил капитан.

– Видите ли, господин капитан, там сейчас идёт война… Фульбе-мусульмане начали войну против племён дьялонке, а также против фульбе-язычников. Так что поставки слоновой кости на побережье практически прекратились, да и на ту кость, что есть, цены взлетели.

– Жалко, мы как раз хотели купить слоновую кость, – сказал мистер Трелони, до этого молчавший.

– Слоновую кость будет лучше купить в районе Гвинейского залива, – ответил старый португалец и добавил: – Кстати, там самые большие невольничьи рынки во всей Африке.

– Мы не интересуемся рабами, дон Родригу, – заметил капитан коротко.

Португалец быстро глянул на капитана, и взгляд его потеплел, потом он посмотрел на своего сына и ответил:

– Мне приятно это слышать. После рождения Жуана я стал по-другому относиться к работорговле… Теперь я, как видите – проводник.

– И нас это устраивает, – сказал капитан и протянул португальцу через стол руку. Тот крепко её пожал.

Джентльмены простились с проводниками до скорой встречи.

****

Сначала, наняв лодки с гребцами-туземцами, они плыли по реке до первого порога.

В этом месте начинался первый уступ плато Фута-Джаллон, которое такими невысокими ступенями, медленно и неспешно, уступ за уступом, поднималось на северо-восток. Лодки повернули к берегу и причалили. Африканцы занялись устройством лагеря. Мистер Трелони достал зрительную трубу и принялся осматривать окрестности. Доктор Легг старался объясниться с чернокожими гребцами по-английски. Сначала он кричал, ругался, пытаясь им что-то доказать, потом, когда те, не слушая его, всё же перенесли все вещи на вершину холма, стал тихо и покорно улыбаться. Вскоре к нему на выручку пришёл Платон – он заговорил с гребцами на языке народности сусу.

С самого утра тяжёлые серые тучи заволокли небо, и, посмотрев вдаль на уступы гор, капитан увидел в этом безотрадном небе стаю птиц. Он вспомнил журавлей Московии, как они летят, вытянувшись в прямую линию, а потом перестраиваются клином, и ему почему-то стало грустно. Он опустил трубу и поправил платок на голове.

К капитану подошёл дон Родригу, аккуратный и подтянутый, словно бы он не сидел, скрюченный, все эти дни в лодке.

– На этом плато начинаются три самые большие реки всей западной Африки, – сказал он, проследив за взглядом капитана. – Нигер, Сенегал и Гамбия… Местные так и называют плато Фута-Джаллон – «Отец вод».

Капитан опять посмотрел вдаль. К подножию синих уступов подходила саванна. Плоская, местами выжженная до основания земля была покрыта редкой травой соломенного цвета. Тут и там из этой земли торчали совсем голые прутики, палки, деревца, кусты, высокие стебли сухих растений, и поэтому казалось, что саванна ощетинилась в ожидании дождя.