Сергей Крупняков - По следам Листригонов

– Лучезарный вечер, – так же тихо, без восторгов, сказал я.

Виктор долгим, удивлённым взглядом посмотрел на меня, и ничего не сказал.

– Пошли, я тут ушицу сообразил, – сказал он своим скрипучим, военно-морским басом.

Мы сели за столик, сколоченный из не струганных досок. Скамья была ещё влажновата от недавнего шторма. Аромат от рыбацкой ухи заполнил всё пространство под навесом.

Мы немного помолчали, любуясь облаками, штилем, и редкими яликами. Полумрак всё сгущался, алые и голубые огоньки вплывали, и выплывали из бухты, бесшумно и загадочно.

– Я тут в лабаз заскочил… – сказал я, доставая «Пшеничную» водку.

– Ни секунды не сомневался, – улыбнулся Виктор.

Мы, не спеша, начали рыбацкую, не мудрёную трапезу, заедая уху белым, свежим хлебом.

– Так этот перец, знаешь что придумал? – Сказал, наконец, Виктор, видя моё нетерпение.

– Нет, конечно, – ответил я так же, не спеша, в такт размеренной манере Виктора в разговоре. Кто такой «перец» я понял, ибо так, за глаза, мы звали хозяина «Грифа».

– Так вот, опсель-мопсель, собрались мы с мужиками по утрянке, после шторма. Обмозговать всё, прикинуть, что же делать? Штормец то набедокурил – страсть! И что ты себе думаешь? Этот… (тут я узнал ещё один великолепный эпитет в адрес «перца») решил найти крайнего. И представь, поехал на тебя, на «Гикию» твою. Мол, зачем, «Гикия» на него навалилась! Прикинул?

Виктор лукаво взглянул на меня.

– Вот и я, наверное, так же заморгал, тогда, как ты сейчас… Я, говорит, не виноват, что «Гикия» на меня навалилась… Ну и понёс, понёс… И к чему клонит…

– А мужики, что? – Только и сказал я. – Мужики то всё видели.

– Мужики? – Виктор как то странно оглянулся. – Мужики, брат, разные бывают… В общем, будем считать, что ты мне эту водочку поставил за дело!

– Чем, разговор то кончился? – Не понял я сразу сказанного.

– Чем – чем? Ты ж меня знаешь… Да и хватит об этом. В общем, отвял он от тебя… Понял, что шара не хиляет. И, конечно же, на Афанасича переключился.

– Ну, на Афанасича где сядешь, там и слезешь.

– Это точно. – Виктор не стал вдаваться в подробности. Потом, правда, я узнал, что «подробности» были довольно живописные…

Мы помолчали. Было уже темно.

– А сколько гадов развелось… – заметил я задумчиво. – Вроде раньше, никому бы и в голову не пришло – делать «бизнес» на всём, и на всех… Даже на шторме! Ну, уж Афанасич любому даст дёру! Он страсть, как мордатых не любит.

– Афанасич Афанасичем, а жизнь, действительно покатилась в болото. Во всяком случае – не к душе человеческой. И что это за общество человеков, если сверху до низу одна установка – выдирать, сдирать с людей деньги, при этом ничего не давая взамен. Ничего не создавая!

– Вопрос в одном – во что всё это может вылиться. И как долго, и на ком всё может держаться?

Я посмотрел на Виктора. Но он молчал. Долго молчал, глядя на едва заметные огоньки на серой глади моря.

– Если в своей семье ты будешь деньги тырить, а вечерами в этом же доме водку пить, чем всё кончится? Вот, посмотри – видишь? – Виктор кивнул головой вправо, – видишь, какие ворота поставили? Да забор метра три высотой… А кто поставил, хрен дознаешься. А раньше, знаешь, что там было?

– Вроде, какая-то воинская часть… – не уверенно ответил я.

– Какая-то! Хорош ты гусь, если не знаешь, что это был знаменитый ЭПРОН. И добрую четверть набережной отдали под ЭПРОН не абы как! Думали, как подводные лодки спасать, как на дне клады искать для страны! Я ещё молодой был – поработал там. Ох, и времечко было. Правда, глуповатое, подловатое, но все, же хорошее. Вот тут, у входа в бухту, было моё первое серьёзное погружение. Ещё в трёхболтовке со шлангами. И надо ж так повезти! Прямо на палубу какого-то парусника попал… А вес то в трёхболтовке приличный! Ну и провалился сквозь палубу прямо в трюм… Страшно стало… Темно, присмотрелся – а там полусгнившие ящики. Тронул я один – а сквозь щели посыпались золотые монеты. И поверишь – блестят сквозь темень, как новые. Только я дёрнулся – и провалился через вторую палубу… Всё замутилось, ничего не вижу. Ну, и струхнул малость… Давай верёвку дёргать… Кричать… А как меня вытянешь сквозь две палубы?

Тут Виктор замолчал, достал папиросы, закурил…

– В общем, пришлось потом попотеть, когда скафандр в порядок приводил… Хорошо, мужики башковитые попались. При каждом задёве, слабину давали… это и спасло. А если бы потащили бездумно – капец был бы…

Помолчали. Наконец, Виктор лукаво улыбнулся и сказал: