Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

Англичане вступили в затяжную полосу объедения и объедания.

Меню этих ежедневных пиршеств отличалось особенным, полинезийско-европейским разнообразием.

В качестве холодных закусок на «тарелках» из широких пальмовых листьев подавали свежие овощи — клубни таро, батата и ямса, часто морепродукты — сырая или обжаренная рыба, крабы, мидии и креветки, иногда — птичьи яйца. От британского стола к полинезийскому столу доставлялась квашенная капуста, запасов которой на «Баунти» было много.

Далее, «на первое», шло так называемое «попоэ» — жидкое пюре из плодов хлебного дерева и бананов. Британцы угощали друзей похлёбкой из бульонных кубиков, матросской ухой или гороховым супом.

Главным блюдом, кульминацией всего пира являлся, как правило, роскошный, молочный и жирный, запеченный в таитянской земляной печи поросенок. А то и целая свинья, украшенная цветами и местными специями [32] Моррисон упоминает, что лучшим деликатесом у таитян считалось мясо собаки, по вкусу «сравнимое с английским ягненком». . Ничего достойного в ответ Томас Холл (кок с «Баунти») предложить, увы, не мог, хотя, наверняка старался в походных условиях изобразить традиционный английский бифштекс (из засоленной говядины).

Столовых приборов таитяне не знали, поэтому орудовали только пальцами. Вскоре и матросы с «Баунти», плюнув на этикет, стали есть по-таитянски. Действительно, трудно представить, как англичане управлялись с попоэ или свининой при помощи вилки и ножа.

Запивали яства кокосовым соком прямо из продырявленного ореха, реже пресной водой или напитком под названием ава (кава) — наркотической брагой из корней перца [33] Моррисон приводит подробное описание того, как приготавливалась ава. Так называемый «перец пьянящий» (Piper methysticum) — чуть ли не единственная культура, которую таитяне выращивали, по словам Моррисона, «с заботой и усердием». Свежие корни авы тщательно пережевывались несколькими людьми одновременно, полученную жижу сплевывали в большое блюдо, добавляли воду и покрошенные листья, перемешивали и затем процеживали через специально изготовленное сито, сделанное из стеблей грубой травы под названием моо («…нечто вроде конопли…», пишет Моррисон). Далее наблюдательный помощник боцмана описывает, как действует питье авы на людей. Стоило таитянину сделать несколько глотков натощак, как язык и конечности переставали слушаться своего хозяина, хотя тот и оставался «…в здравом уме и твердой памяти». Еще несколько глотков — и человек мог «упасть навзничь». Его подхватывали и укладывали в сторонку — спать. Проснувшись через некоторое время, выпивший чувствовал себя прекрасно: свежим и трезвым. После двух недель постоянного употребления авы, продолжает Моррисон, пьющий начинал преображаться. Его кожа покрывалась белой, словно перхоть, сыпью, его глаза краснели и воспалялись, а тело становилось тощим и чахлым. Но стоило ему только бросить пить, как в течение нескольких дней состояние пристрастившегося значительно улучшалось, и он выглядел и чувствовал себя гораздо более здоровым, чем раньше. Удивленный Моррисон делает вывод: «…это тошнотворное пойло, должно быть, очень полезно…». . Англичане предлагали сотрапезникам отведать грога, пива или, на худой конец, молока, но традиционное европейское питье почему- то не пришлось туземцам по душе. За исключением, пожалуй, красного вина, которое они смаковали с удовольствием.

На десерт — сладкие и сочные фрукты; в основном, бананы… Впрочем, как таковой смены блюд не было — ели все подряд и вперемежку.

Современное полинезийское угощение для туристов

Вся свита Таины отличалась отменным, по-настоящему таитянским аппетитом, но чемпионом по обжорству был, несомненно, сам вождь. По признанию очевидцев, он мог есть, не переставая, несколько часов. И это несмотря на то, что сам он к еде не прикасался — его кормил с рук один из слуг. Женщины, по полинезийскому обычаю, кушали отдельно.

Простые матросы, конечно же, в кают-компанию капитана разделить трапезу с высокими гостями не приглашались. Но тоже не бедствовали и чувствовали себя превосходно. В первые же дни каждый из моряков обзавелся тайо, который и снабжал своего вновь обретенного побратима едой и женщинами. Блай, занятый торжественными приемами, пока не обращал на это особого внимания…