Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

На следующий «баньянов день» [19] «Баньяновы дни» (Banyan days) — на матросском жаргоне понедельник, среда и пятница, «голодные дни», когда в целях экономии морякам не выдавали мяса, ограничиваясь лишь растительной пищей. Название пошло от индусских торговцев-вегетарианцев «банья», а вовсе не от дерева баньян, как можно подумать. экипаж не получил свою порцию сыра. Это вызвало громкое негодование у матросов. Возмущенный помощник оружейника Джон Уильямс признался, что это именно он, выполняя распоряжение Сэмюэла, переправил в шлюпке две головы сыра, бочку уксуса и некоторые другие вещи на квартиру Блая.

Двое свидетелей, Хиллбрант и Уильямс, по сути, публично уличили капитана во лжи и банальном воровстве. Что ж, дело нехитрое, казенное имущество понемногу растаскивалось во все времена, и британский флот XVIII века не исключение. Тогда на это все смотрели, в общем, сквозь пальцы. Подумаешь, капитан корабля решил побаловать семью бесплатным сыром. Но в данном случае Блай — совершенно очевидно — беззастенчиво лгал и упорно обвинял в мнимой краже кого-то из экипажа. В результате страдала вся команда. И не столько из-за отсутствия сыра в меню, сколько из-за вопиющей несправедливости.

Моррисон пишет, что матросы в знак протеста отказались есть масло без сыра. Назревал серьезный конфликт. Тогда капитан приказал вместо урезанной порции хлеба выдавать морякам по одному фунту тыквы (которая тоже начала портиться на жаре). В глазах простых матросов эта «компенсация» выглядела издевательски. Полусгнившая тыква была с шумным возмущением отвергнута. Об этом тут же было доложено капитану.

И вот тогда Блай впервые проявил себя «во всей красе». Решив, видимо, подавить «голодный бунт» в зародыше, он незамедлительно собрал весь экипаж на палубе и в ярости приказал клерку Сэмюэлу назвать каждого, кто посмел отказаться от еды. Моррисон приводит следующую тираду Блая: «Вы, проклятые чертовы мерзавцы, будете у меня траву есть или что найдете, пока я с вами не расправлюсь!».

Дальше Моррисон пишет, что капитан, назвав себя истиной в последней инстанции (так я вольно перевожу словосочетание Моррисона «fittest Judge»), под страхом сурового наказания запретил кому бы то ни было на борту даже заикаться о плохом питании, и что он жестоко высечет первого, кто в будущем посмеет пожаловаться на эту тему.

Что ж, угроза подействовала. Униженные моряки молча взяли по тыкве и разошлись. Но конфликт разрешен не был. Грубым окриком Блай загнал проблему внутрь, раз и навсегда потеряв какое бы ни было уважение и доверие.

Моррисон отмечает, что после этого простые матросы, люди, привычные к командирскому хамству, роптали даже меньше, чем офицеры. У матросов имелись хотя бы свои личные запасы картошки, тогда как офицеры и гардемарины целиком зависели от корабельной кухни. Но тогда никто из них открыто не возмутился против самоуправства Блая.

Предоставим же слово нашим вымышленным комментаторам-антагонистам.

B: «Этот идиотский эпизод с сыром сильно подпортил тогда атмосферу на борту. Казалось бы мелочь, но, как говорится, осадок остался. До чего же ушлый народ, эти матросы. С ними надо вести себя повнимательнее, чтобы комар носу не подточил…»

C: «Буквально в одночасье Блай настроил против себя бОльшую часть экипажа. Плавание только началось, а от авторитета капитана у матросов не осталось и следа. Пройдет время, и в апреле 1789 года ему еще напомнят об этой злосчастной „продовольственной“ истории…»

…13 января «Баунти» пересекает Тропик Рака, вступает в субэкваториальные воды и попадает в полосу штиля.

Стоит прекрасная сухая и солнечная погода, и распорядок дня на судне постепенно приходит в привычную норму. Раз в неделю, по воскресеньям, боцман Коул устраивает генеральную уборку: матросы выносят из трюмов одежду и гамаки, развешивают их на палубе для проветривания; в целях профилактики от тараканов, блох, клопов и вшей углы и щели всех нижних помещений обильно обрабатываются раствором уксуса; чистится оружие. По окончании работ — воскресная молитва, которую читает сам капитан. В свободное от вахт время матросы развлекаются тем, что, вооружившись леской, крюками и баграми, ловят крупную рыбу, акул и даже дельфинов. Что, разумеется, является существеннейшим дополнением к ежедневному рациону.

И, наконец, каждый день с четырех до восьми часов пополудни на верхней палубе устраиваются… танцы.

Сегодня этот факт выглядит анекдотом, абсолютной нелепицей. Но это правда. Для поддержания в матросах бодрости духа и физической формы вплоть до конца XIX века на многих британских военно-морских судах добровольно-принудительные упражнения в виде танцев под музыку были в порядке вещей. «Баунти» не исключение. Именно для этой цели и был еще в Портсмуте нанят полуслепой скрипач, ирландец Майкл Бирн.