Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

Кровавая Бухта, наши дни

Уже на следующее утро 30 мая Кристиан сел в шлюпку и, укрепив на ее носу два флага — белый и Юнион Джек, отправился вдоль северного побережья Тубуаи на восток. За весь день он не встретил ни одного туземца. Высаживаясь на опустевший берег и входя в покинутые деревни, предводитель мятежников всюду в знак примирения оставлял гостинцы: топоры, ножи и пилы. Но никто не вышел к нему из густых и темных джунглей.

31 мая британцы обнаружили, что каноэ, оставленные на берегу, исчезли: видимо за ночь самые отважные из тубуайцев перетащили их подальше вглубь острова. Англичане, надеясь, что их поймут правильно, переправляют на пляж козу и двух поросят («…которые были хилыми…», упоминает Моррисон). В тот же час «Баунти» поднимает якорь и покидает Тубуаи.

Покидает, чтобы вернуться. Несмотря на негостеприимный прием и пролитую кровь, Флетчер Кристиан твердо решает обосноваться именно здесь, на Тубуаи. Он объявляет об этом всей команде, и, надо думать, по рядам мятежников проходит легкий ропот удивления. И, правда, выбор более чем странный.

Климат прохладнее, чем на Отахеите. Ни коз, ни овец, ни свиней, как на Отахеите. И главное: туземцы — совсем не такие дружелюбные и симпатичные, как на Отахеите. Тубуаи на поверку оказался весьма неприветливым островом, населенным дикарями.

Но предводитель мятежников почему-то и слышать ничего не хочет о других вариантах. Его пра-пра-пра-правнук, новозеландский писатель Глинн Кристиан, высказывает гипотезу, что бесприютной душе его легендарного предка приглянулись холмы Тубуаи, издали, с моря, чем-то напоминающие зеленые горы его родного Озерного Края.

Мне же кажется, что Флетчер так «цеплялся» за Тубуаи, потому что не был пока готов к поискам другого, более подходящего острова. Осознание того, что он совершил, требовало времени и относительного покоя. Ему элементарно нужно было прийти в себя, собраться с мыслями. Видимо, на борту «Баунти» у него это не получалось, и потому он так хотел остаться на любом, первом попавшемся острове.

Итак, план был следующий: ненадолго вернуться на Таити, забрать с собой оттуда домашний скот, а главное — женщин, и вернуться на Тубуаи…

…6 июня «Баунти» бросила якорь в бухте Матаваи.

Моррисон пишет, что возвращение перетанэ было встречено таитянами с большим удивлением. Все расспрашивали, что случилось, почему они вернулись, где Параи (капитан Блай) и куда делись сотни саженцев уру. Разумеется, рассказывать местным жителям о мятеже не стоило, и Кристиан заранее позаботился о том, что следует говорить членам экипажа. Еще по пути от Тубуаи к Таити он проинструктировал своих людей, пригрозив, что застрелит любого, кто сболтнет лишнее.

Официальная версия, придуманная Кристианом, продолжала миф о живом и здравствующем великом Туте (капитане Куке), которого маохи боготворили. И звучала она так: «Баунти» по дороге назад неожиданно встретила Кука, которого король Англии послал основать поселение на берегах Новой Голландии (Австралии). Кук, взяв с собой Блая, нескольких моряков, саженцы и баркас, решил остаться на острове Аитутаки. А Кристиана с командой ненадолго послал за козами и свиньями обратно на Таити.

Что и говорить, история звучала не очень правдоподобно, но доверчивые таитяне остались ей довольны. Как и пару месяцев назад, началась бойкая меновая торговля, и новый капитан «Баунти», подобно Блаю, стал принимать высокопоставленных гостей на борту, угощая вождей и их приближенных вином из запасов своего предшественника.

Однако, как пишет Глинн Кристиан, «…Две недели в Бухте Матаваи не стали оргией еды и секса, как можно было бы представить…». В своем дневнике Моррисон как бы невзначай отмечает два небольших инцидента, произошедших за время короткой стоянки мятежников на Таити.

10 июня часовой Уильям Маккой выстрелил из мушкета поверх голов туземцев, столпившихся на корабельных сходнях и не дававших ему пройти.

А ночью 14 июня (в тот самый день, кстати, когда баркас Блая прибыл в Купанг) Чёрчилл заметил какую-то лодку островитян, бесшумно подошедшую к носу «Баунти», окликнул ее, но ответа не получил. Тогда капрал, не долго думая, открыл огонь, ни в кого не попал, но подозрительное каноэ удалилось.

Раньше пускать в ход огнестрельное оружие по пустяковым поводам у экипажа «Баунти» возможности не было. В коротких строках боцмана ощущается, как вольготно и рискованно начали вести себя мятежники… Судя по записям Джеймса Моррисона, за десять дней стоянки на борт судна были доставлены: 460 (!) свиней, в большинстве своем — боровов, 50 коз, некоторое количество кур, кошек и собак. Также за пучок красных перьев приобрели быка и корову (видимо, тех самых, которых на Таити привез Кук и о которых так беспокоился капитан Блай). 16 июня [61]«Баунти», загруженная провизией до отказа, подняла паруса и направилась назад, к Тубуаи.