В борьбе за идею справедливости разрушались не только государственные устои, но и жизни людей. Молодой офицер Зуев до конца не объяснил своей жене программу своей жизни. А возможно, по возрасту, он просто не знал ещё коварства времени. А может быть ему было так вольготней, и он просто сохранял для себя определённую степень гусарской свободы? Но, в любом случае – Родины, которой он давал клятву служить верно, не щадя жизни своей, больше нет! В одночасье огромная страна распалась и превратилась в отдельные государства! Пришло время бескомпромиссно выбирать своё Отечество. Многие офицеры добровольно ушли в гражданскую жизнь на вольные хлеба, другие, демобилизовавшись, разбрелись по своим республикам-государствам. С новой Родиной очертилась новая граница, государственная территория, появилась новая власть. Нужно было заново налаживать связи между людьми в сложных обстоятельствах. Возможно, в его душе произошёл надлом?..
В Украине родились его предки. Жила его семья. Здесь был его дом.
Следуя правилу, что «отсутсвие выбора очень упрощает выбор», он принял присягу служить независимой Украине. На его судьбу значительно повлияли перенесённые ранения.
Первые осколочные отметины на теле он получил в Африке – тогда он служил в рядах Советской Армии. Остальные – два года назад в Европе.
Сейчас Зуева тяготило чувство вины перед бывшей женой и перед детьми за то, что так отдалился от них. Но время необратимо – и с этим фактом приходилось мириться. Он нашёптывал слова песни, которая отражала его состояние.
Мені війнула в очі сивина,
Та я нічого не везу додому.
Лиш згорточок старого полотна
І вишите моє життя,
І вишите моє життя на ньому.
Автобус всё набирал скорость. Появились очертания Киева, блестящие от водных струй в окне. В этом городе Зуев проходил учебу в военном училище – выбор профессии для деревенского парня на то время был ограничен. Трагедия унесла родителей. Зуев жил в семье родственников и ему вскоре нужно было уходить на свои хлеба. От воспоминаний появилось приятное волнение. За время службы юный паренек превратился в седеющего мужчину со шрамами на душе, совершенно не приспособленного к гражданской жизни. Инвалидность потребовала нового осознания нынешнего положения. Он напоминал себе человека, попавшего на необитаемый остров. Всё было в новинку. Необходимо было искать своё место в гражданских буднях, и главное, – восстанавливать здоровье.
«…Червоний – то любов, а чорний – то журба». – Мелодия не оставляла Зуева. Она обволакивала, напоминая о его не совсем правильной лёгкости, с которой он согласился на расторжение брака, хоть и не он был инициатором. Зуев отогнал воспоминания, зная, что возврата в прошлое не будет.
* * *
Столица Украины встретила Зуева светлыми бликами. За прошедший период изменилась архитектура города, появились новые микрорайоны. Он вышел на остановке Крещатик и направился в сторону Бессарабского рынка – это была его неизменная традиция при каждом посещении города. Проспект и прилегающие улицы были заполнены людьми. Это его удивило. Людей в таком количестве он видел только в праздничные дни.
Эхом слышались призывы к переменам. Зуев часто наблюдал за протестными акциями в Европе. Трудящиеся требовали у капиталистов-руководителей повышения платы за труд и социальных гарантий. Все хотели жить «по-человечески». Происходящее же в Киеве сейчас носило ощутимо иной характер. Здесь массы негодовали…
Сейчас Зуев направлялся в госпиталь для ветеранов войны на прохождение лечения. Из рассказов коллег он знал, что в выходные дни по Крещатику был запрещен проезд общественного транспорта. Невольно влившись в толпу, он медленно передвигался вместе с негодующими. Из громкоговорителей нёсся некий залихвасткий шум, вызывающий всплески возмущения в толпе. Люди собирались в группы и азартно пытались доказывать друг другу некие абсолютные истины. Выделялись ораторы, горячо и хлопотливо взывающие уже к коллективному разуму:
– Мы, жители громадного европейского города, брошены на произвол судьбы, – вещал в мегафон, довольно потрепанный на вид мужчина. – Везде несправедливость и поборы!
Боевой клич «Слава Украине!» отовсюду сопровождал Зуева. Киевляне роптали! Они возмущались действиями господствующего класса. Идея благополучия и справедливости проникла в их души и вытолкнула на улицу. Страх покинул людей. Другой оратор держал в руках флаг Украины, стоя на ящике вместо трибуны, и кричал в массы:
Читать дальше