Леонид Жуховицкий - Ночной волк

— Да как-то в голову не приходило.

— Ну это врешь, — возразила она уверенно, — теперь всем в голову приходит.

Я попробовал защититься:

— Кому мы там нужны? Я уж точно никому не нужен.

Дюшка только усмехнулась:

— Мужик какой-никакой везде нужен. Думаешь, там одиноких баб нет? Да навалом! Кино надо смотреть. Кто ее трахнет, за тем и побежит.

Между прочим, только что я трахнул ее, но бежать за мной она не собиралась…

— Так ведь это там, — вяло сопротивлялся я, — без визы не трахнешь.

Для меня разговор был пустой. Ни в какие заграницы я не собирался, мне нравилось жить здесь. Пусть очереди, пусть нищета — но ведь и девки кругом живут той же жизнью, и с ними, чтобы друг друга понять, хватает двух фраз. А для меня это всегда было главным. Не так заботило, какой у меня холодильник и какая в нем колбаса — куда важней было, какая телка утром застелет постель и простирнет мои трусики. Хорошая окажется или нет, тоже не волновало: на эту ночь хорошая, а может, на неделю, а может, на год, тут уж как повезет, как друг к другу приладимся. Пусть неделю, но она мне будет союзник и сестра, ведь в тех же очередях толкается, ту же картошку покупает и за ту же цену. Друг для друга мы не нищие.

— А их и в Москве полно, — сказала Дюшка, — немок да шведок, лезут, будто тут медом намазано. Там трахать некому, сюда катят. Ни кожи, ни рожи, зато СКВ. Так что вполне можешь рассчитывать. Присмотри какую-нибудь не совсем уж отравную…

— Вьетнамского происхождения, — ляпнул я, но она, к счастью, не уловила бестактности.

— А чего? Свалим на пару, а там их пошлем. Нам бы только выехать да работу найти…

Она еще что-то говорила, я же понимал лишь одно: на этой мягкой лежанке мне сегодня не спать. И завтра не спать. Безопасная нора не получилась.

Глянул на часы. Время еще было. Но это у меня было, у нее, может, уже истекло.

Дюшка поймала мой взгляд:

— Вставать надо. Попьем чаю, и…

Мы попили чаю, и я освободил площадку итальянцу вьетнамского происхождения. В общем-то Дюшка правильно выбрала. Раз ей так лучше, пускай. Есть же страны, где даже дворникам зарплату выдают в СКВ.

С улицы я сразу позвонил Антону. Наконец-то!

— Живой? — обрадовался я.

— А ты чего, сомневался? — Голос у него был спокойный и нудноватый, как всегда.

— Все нормально?

— Да вроде.

— Я тут звонил тебе…

— Я же в Балашиху ездил, помнишь, говорил…

Я вспомнил, у него девчонка в Балашихе, наверное, говорил, я просто не обратил внимания.

— А ты как? — спросил он.

— Тоже живой, — ответил я. Это, пожалуй, было единственное, в чем я был уверен наверняка.

— Я ведь тебе тоже звонил, и утром сегодня, и днем.

Я рассказал про утренний звонок.

— А как выбрался?

— Повезло, — сказал я, не уточняя. Не так уж много было у меня времени, чтобы тратить его на необязательные подробности. — Не заметил, больше не следят?

— Вроде не следят. А за тобой?

Я ответил, что, кажется, оторвался.

— И куда теперь? — спросил он.

Я ответил, что пойду, как велено, к магазину «Спорт».

— А стоит?

Я знал Антона достаточно хорошо, понимал, о чем он сейчас думает, и знал, что предложит. И я бы на его месте предложил. А он бы отказался. Вот и я откажусь.

— Давай-ка ко мне, — сказал Антон, — хватит приключений.

Я ответил, что это будет чистая глупость, у него мать, втягивать ее в свои сложности вовсе уж грешно. А вдруг его выследили? Придут ночью и возьмут обоих.

— Кто придет?

— Если бы я знал кто!

Антоха сказал после паузы:

— А почему ты уверен, что возле магазина не возьмут?

Я возразил, что не уверен, но шанс все же есть. Зачем-то ведь мне та баба звонила. И пока что не обманывала.

— Может, специально из дому увела? Ты ушел, а они как раз и явятся в пустую квартиру.

— Будут сильно разочарованы, — отмахнулся я. — Ладно, старик, сам понимаю, рискованно. Зато есть возможность хоть что-нибудь узнать. Ты же видишь, вокруг происходит черт-те что. А мы как слепые. Баба, что звонит, хоть чего-то знает.

— Ты как поедешь?

Я ответил, что на метро.

— Выйди станцией раньше, — сказал Антон, — на Филевском. И — по Кастанаевской. А я пойду следом. Просто посмотрю, что и как. По крайней мере, будет хоть какая-то страховка.

Я согласился и поблагодарил.

…Какая там страховка! Люди кругом, десять миллионов, постовые, машины с мигалками — а человек открыт любой смерти, как мишень в тире. Застрахован лишь тот, кого незачем убивать. Да и тот… Вот Федулкина, ну за что было — а убили. А меня зачем убивать?