Берды Кербабаев - Айсолтан из страны белого золота

— Бегенч, что с тобой?

— Ничего.

— Может быть, с колодцем дело не ладится?

— Как это может не ладиться? Колодец наславу. Такие ответы и особенно то, что Бегенч говорит каким-то чужим, неласковым голосом, обижают Айсолтан, но вид у Бегенча такой потерянный, он так не "вяжется с его резкими, заносчивыми ответами, что Айсолтан спрашивает еще мягче:

— Почему же ты такой невеселый, Бегенч?

— Так. Устал с дороги. Да, вот еще, чуть не забыл… Сазак тебе привет передает.

— Спасибо, что вспомнил.

— Он тебе там удобрение приготовил.

— Вот молодец! Я знала, что на него можно понадеяться. Только зря он до времени болтает.

— И давно вы это с ним задумали?

— Нет, не очень. Ну, да об этом после потолкуем.

— Это уж ты с ним будешь толковать. Он скоро сюда приедет с тобой повидаться.

— Со мной повидаться?

— Ну да, ему там без тебя не спится.

— Кому? Сазаку? Что ты болтаешь, Бегенч?

— Ничего. А только ты, чем зря мучить парня, поторопилась бы лучше со свадьбой!

Айсолтан широко раскрытыми глазами смотрит в упор на Бегенча.

— Бегенч! Ты в своем уме?

— Обо мне не беспокойся. А вот Сазак, гляди, как бы и впрямь не рехнулся, если ты еще долго будешь водить его за нос.

— Да при чем тут Сазак? Что ты выдумал?

— То, что я дурак был, вот что. А теперь поумнел. Твой подарок велишь передать Сазаку?

— Ой, Бегенч! Замолчи лучше!

— А что, Айсолтан? Правда глаза колет?

— Да какая это правда? Очумел ты, что ли?

— Айсолтан, ты девушка умная, прямая будто… Зачем скрытно дело делаешь? Зачем меня огнем жжешь! Я всю правду узнал.

— Какую правду? Сумасшедший ты!

— Такую, что ты с Нязикджемал уже дело сладила. Старуха чуть не пляшет от радости, той готовит…

— Так это тебе Нязикджемал наболтала?

— Нязикджемал.

— А ты и уши развесил?

Айсолтан так рассердилась, что даже уйти собралась, — разве с этим чучелом можно разговаривать! — да вдруг как расхохочется. Повернулась к Бегенчу, схватила его за плечи и давай трясти. Трясет так, что у того только голова болтается.

— Э, друг, да ты ревнивый, ревнивый… — задыхаясь от смеха, говорит она. — Вот я из тебя сейчас дурь-то вытрясу! — И, вглядываясь в растерянное лицо Бегенча, опять хохочет. — Ну, скажи на милость: Нязикджемал поверил! Да ведь я ее просто подразнить хотела, чтобы она дурацкий обычай сватовства бросила.

Отпустив, наконец, Бегенча, Айсолтан переводит дух, говорит полушутя, полусердито:

— Тоже еще, старорежимный выискался! Вот не пойду за тебя после этого! Да как ты мог таким глупым словам поверить? Как у тебя только язык повернулся эти глупые слова повторять? Так-то ты меня любишь, Бегенч?

Бегенч сжимает ее руки в своих, смотрит, не отрываясь, на ее нежное смеющееся лицо, говорит:

— Люблю, Айсолтан! Так люблю, что видишь — голову потерял. Прости.

— Ты же знаешь, Бегенч, что я тебя не только на Сазака, а ни на кого на свете не променяю, — просто говорит Айсолтан.

Ветер развеял облака, прогнал их на восток и стих. Снова весело засияло и начало припекать солнце.

Айсолтан и Бегенч сидят на мешке с хлопком и мирно беседуют. Бегенч с воодушевлением рассказывает девушке о том, как они рыли в песках колодец, как заливали его цементом; о том, как в степи открываются все новые и новые пастбища, над которыми разносятся протяжные песни чабанов и нежные переливы тростниковых дудок; о том, как весело смотреть на баранов, когда они приходят на водопой к новому колодцу и, утолив жажду, тяжело взбираются на барханы и разбредаются по степи, а на смену им приходят новые отары, и о том, как хорошо засыпать в степи, у костра, глядя на звезды.

Потом Бегенч признается Айсолтан, что Нязикджемал давно уже капнула ему в сердце ядом, — потому он и осрамился тогда, на собрании. Да и сама Айсолтан отчасти повинна в их размолвке: она только подливала масло в огонь неумеренными похвалами Сазаку.

Девушка хотя и считает ревность большим пороком, но в этот счастливый, солнечный день ей не хочется бранить Бегенча. Вместо этого она принимается рассказывать ему, как от волнения не спала ночей, когда хлопок не хотел раскрываться, и какой это был праздник, когда хлопок, наконец, раскрылся, и как хорошо идет сегодня сбор.

— Айсолтан, — спрашивает Бегенч, — скоро думаешь выполнить план по звену?

— Думаю, к концу месяца, не позже.

— А по колхозу?

— По колхозу к Октябрьским праздникам должны управиться.

— А тогда сделаем той, Айсолтан?

— Той в честь урожая, Бегенч?