Сергей Омбыш-Кузнецов - На охотничьей тропе

Кубриков, не обращая внимания на парторга, достал из ящика стола пакетик, осторожно, двумя пальцами извлёк из него маленький кусочек ваты и стал заталкивать её спичкой в мундштук папиросы. Это он делал, чтобы при курении никотин не попадал в лёгкие.

«Чем-то расстроен», — подумал Жаворонков и спросил:

— Случилось что-нибудь, Тихон Антонович?

— Случилось. Благинин утонул.

— Как утонул? — Жаворонков вскочил с места, не то недоверчиво, не то испуганно уставился на директора. — Не может быть? Да нет, вы шутите. Нет…

— Может и не совсем. Охотники поехали его разыскивать. А всё он, Прокопьев. Ну, как можно отпускать в такую погоду на промысел. Этак всех лучших промысловиков порастеряем, план некому выполнять будет. Тоже мне руководитель!.. А ещё обижается…

— Тихон Антонович, надо ехать на участок. Сейчас же, немедленно. Нельзя ждать… А вдруг в самом деле… Да нет, нет, не верю. Благинин не из тех, кто сломя голову непредусмотрительно кинется в прорву, — и уже тише добавил: — А на Прокопьева вы зря: хороший заведующий.

— Не всякая вывеска хороша, которая золотом писана… — начал Кубриков, но, увидев, что Жаворонков недовольно поморщился, переменил разговор. — Поедем, Афанасий Васильевич. Я быстро, только вот в магазин заскочу. Зубная паста вышла, да продуктов на дорогу куплю. Отвык, понимаешь, деревенское кушать…

— Хорошо, хорошо. Через полчасика за вами заеду… Готовьтесь! — предупредил Жаворонков и вышел от Кубрикова. Он позвонил по телефону на Быстринский участок, расспросил у деда Нестера о случившемся и заторопился на конный двор.

Кубриков направился домой с намерением подготовиться в дорогу. «Поеду, пора уж, — думал он, старательно обходя лужи, подвившиеся после недавно прошедшего дождя. — Как принимал промхоз у Светлякова, с тех пор и не могу собраться на участки. Текучка, бумаги заедают».

Пообедав, Кубриков стал укладывать вещи. Около него суетилась жена, маленькая, полная женщина с бледным лицом и тёмными глазами под тоненькими крыльями сросшихся бровей. Она то и дело ворчала:

— Не любишь ты себя, Тиша, не бережёшь. Хороший начальник по телефону скомандует, и всё на своё место станет. А ты, видно, слабовольный, вот и приходится по участкам таскаться. Вон у Марьи Алексеевны Полудневой муж не знай какая фигура, директор МТС. Ему бы там жить, а он в городе. И всё у него в порядке. При мне вызвал бригадира по телефону, дал приказ: разбейся, говорит, а сделай мне то-то и то-то. Приеду — проверю. И спокоен, потому знает, что всё, как сказал, выполнят. А у тебя для чего заведующие на участках существуют?..

Тихон Антонович слушал Надежду Викуловну и у него росло раздражение. И всегда так: как куда собираться, так и начинает наставления читать. Сама из дома никуда не выходит, кроме магазина, и его к этому приучает. Ну, нет!..

— Замолчи, Надежда, — прикрикнул Кубриков. — Что ты мне про Полуднева басни плетёшь. Скоро для таких лавочка закроется. Возьмут за ушко да на солнышко. А я не могу так. Понятно?

— Не глупее он тебя. Бережёт себя. Лишь бы на производстве всё хорошо было. Руководитель он для того, чтобы руководить, а не за других работать.

— Не отвлекай ты меня, Надежда, пустыми разговорами. Жаворонков, наверное, скоро заедет, — взмолился Тихон Антонович. — Лучше бы помогла собраться.

— Твоему Жаворонкову на месте не сидится. От дома совсем отвык. — проворчала Надежда Викуловна. — Что же, соберу. Езжай!.. А только я заранее знаю: простынешь, в постель сляжешь. Промхоз без руководства останется. Такая погода, такая погода!..

Кубриков сморщился, как от зубной боли.

— Ну, да ладно, я молчу. А то потом всё на меня свалишь. Мол, не давала мне хода, — продолжала Надежда Викуловна. На вот шарфик-то, надень, а то насморк получишь. В степи сквозняки. Да тёплые носки не забудь надеть. Да…

Тихон Антонович хотел что-то возразить, но зазвонил телефон. Говорил бухгалтер промхоза Поляков.

— Тихон Антонович, получена телеграмма из областной конторы. Лозовников требует срочно отчёт о начале промысла…

— Хорошо, хорошо. Начинай готовить, я сейчас буду… — проговорил Кубриков и подумал: «Ну, вот и опять нельзя на участок поехать. Где уж тут… А надо бы», — и без сожаления начал молча разбирать только что приготовленные в дорогу вещи.

— Ладно. Не еду. Успокойся… Срочные дела, — проговорил он, наконец, обращаясь к жене. — А ты, Надежда, пойди к Жаворонковым, предупреди Афанасия Васильевича, что не смогу поехать.