Сергей Омбыш-Кузнецов - На охотничьей тропе

— Получена телеграмма от министра. Я зачту вам её. «Директору Вагинского промхоза Прокопьеву, секретарю парторганизации Жаворонкову.

Поздравляю вас и ваш коллектив охотников с успехами в работе. Благодарю за проявленную инициативу в разведении ондатры. Выражаю уверенность, что ваш промхоз будет образцовым государственным хозяйством…»

Громкими аплодисментами ответили промысловики на приветствие министра. Было такое впечатление, будто много птиц выпорхнуло из рук охотников и они, взмыв вверх, заполнили комнату хлопаньем крыльев.

— Погодите, ещё не всё, — поднял руку Прокопьев, успокаивая охотников, и, выждав, когда шум смолк, продолжал:

— «Награждаю передовых людей промхоза значком «Отличник охотничьего промысла». Прокопьева… Ну, это меня значит…

Снова взрыв аплодисментов. Кто-то крикнул: «Правильно!»

— «Тимофея Никанорыча Шнуркова»… Получай, Никанорыч!

Тимофей подошёл к столу, на ходу одёргивая гимнастёрку.

Прокопьев крепко пожал руку охотнику, вытащил из коробочки значок и нацепил ему на грудь.

Затем директор вручает значки Благинину, Жаворонкову, Валентине Михайловне, Ермолаичу. Когда же зачитывает фамилию Салима, тот бледнеет, подходит к столу и беззвучно шепчет:

— А Салимке за что? Нет, Салимке нельзя значок. Он большую вину имеет…

— Получай, Салим! — весело хлопает его по плечу Сергей Селивёрстович. — Ты заслужил значок отличника хорошей работой, и от нас тебе ещё спасибо за обучение новой группы промысловиков. А про случай с лосем забудь, мы уже твоей вины не помним.

— Спасибо, от всего сердца спасибо! — говорит Салим и радостно смеётся, то и дело посматривая на значок и ласково поглаживая его рукой.

Когда первое волнение, вызванное награждением охотников, улеглось, Прокопьев достал из кармана письмо и протянул его Благинину.

— А это письмо от Вениамина Петровича. Не забыл нас учёный.

— Читай вслух! — выкрикнул Тимофей.

— Читай!.. — поддержали его охотники.

Благинин торопливо разорвал конверт и в наступившей тишине прочёл:

— «Шлю привет всем промысловикам участка и пожелание успехов в работе. Особый привет Тимофею Никаноровичу. Прошу извинения, что задержался с письмом. Был очень занят, пришлось ещё поработать над проектом. И теперь хочу порадовать вас, проект утверждён. С весны начнутся у вас работы…»

Одобрительные возгласы охотников заглушили последние слова письма.

Когда шум утих, Тимофей Шнурков, самодовольно посматривая на товарищей, заметил:

— Вот так. Помнит Тимофея Шнуркова профессор. Сошлись мы с ним характерами.

Затем включили радиоприёмник, но Благинин уже не слышал музыки, вырывающейся из раскрытых окон избушки в степь. Подойдя к Валентине, он тихо предложил ей:

— Валюша, милая, пойдём погуляем. Хочется побыть вдвоём.

Та утвердительно кивнула головой.

Они незаметно вышли из избушки и, взявшись за руки, медленно побрели по шелковистой траве. Взобравшись на пригорок, молча остановились у двух молодых берёзок.

С пригорка открывался вид на Карагол. Плещутся в берегах неспокойные волны, позолоченные пламенеющим закатом. В голубом безоблачном небе, высоко нал озером, проступает цвета матового стекла круг, обещая полнолуние.

Сентябрь 1951 г. — март 1955 г.

Отнога — так местные охотники называют камышовое займище, отходящее в виде рукава от глубокого центрального водоёма

Плёс — широкое водное пространство на реке или озере.

Лабза — пловучая трясина на озёрах, камышовая елань.

Кормовые столики — щитики, сплетённые из камыша устанавливаемые охотниками на воде, на которых ондатра кормите и отдыхает.

Перепромысел — отлов ондатры больше, чем предусмотрено графиком, составляемым начальником участка с учётом сохранения запасов зверьков.

Рямом местные жители называют болотистую, мшистую почву, заросшую тоненькими и корявыми сосенками и кустами багульника.

Урманом охотники называют хвойный лес.

Ата — по-татарски отец, папа.

Островками спасения называются щитки, установленные на воде, на которых может спасаться ондатра в период наводнения.